К. Маркс. КАПИТАЛ: КРИТИКА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ. Том 2. Книга вторая: Процесс обращения капитала. Отдел второй: оборот капитала

Глава одиннадцатая: Теории основного и оборотного капитала. Рикардо

Рикардо проводит различие между основным и оборотным капиталом только для того, чтобы уяснить исключения из закона стоимости, а именно такие случаи, когда «норма» заработной платы влияет на цены. Об этом мы будем говорить только в книге III.

Однако основная неясность уже с самого начала обнаруживается в следующем беглом сопоставлении:

 

«Это различие в степени долговечности основного капитала и разнообразие пропорций, в каких могут комбинироваться эти два вида капитала» {«This difference in the degree of durability of fixed capital, and this variety in the proportions in which the two sorts of capital may be combined». — «Principles», p. 25}.

 

Если же мы спросим, каковы «эти два вида капитала», то получим следующий ответ:

 

«Кроме того, пропорции между капиталом, предназначенным для содержания труда, и капиталом, вложенным в орудия, машины и здания, могут комбинироваться весьма различным образом» The proportions too, in which the capital that is to support labour, and the capital that is invested in tools, machinery and buildings, may be variously combined». — L. c.}.

 

Следовательно, основной капитал = средствам труда, а оборотный капитал = капиталу, затраченному на труд. «Капитал, предназначенный для содержания труда», — уже это представляет собой плоское выражение, заимствованное у А. Смита. С одной стороны, оборотный капитал смешивается здесь с переменным капиталом, т. е. с частью производительного капитала, затраченной на труд. Но, с другой стороны, так как эта противоположность почерпнута не из процесса увеличения стоимости, где капитал подразделяется на постоянный и переменный, а из процесса обращения (старая смитовская путаница), то в результате получаются определения, ложные вдвойне.

Во-первых. Различие в степени долговечности основного капитала и различие в строении всего капитала, состоящего из постоянной и переменной части, признаются здесь равнозначными. Но последнее различие определяет различие в производстве прибавочной стоимости; напротив, первое различие, поскольку имеется в виду процесс увеличения стоимости, касается лишь тех способов, при помощи которых данная стоимость средств производства переносится на продукт; поскольку же имеется в виду процесс обращения, то оно относится лишь к периоду возобновления затраченного капитала, или, иначе говоря, — лишь к периоду, на который авансирован капитал. Если, вместо того чтобы вскрыть внутреннее движение капиталистического процесса производства, рассматривать уже сложившиеся явления, то эти различия действительно будут совпадать. При распределении общественной прибавочной стоимости между капиталами, вложенными в различные отрасли производства, оказывают свое влияние и различия в продолжительности тех периодов, на которые авансирован капитал (например, различная продолжительность существования основного капитала), и различия в органическом строении капитала (следовательно, и различие в обращении постоянного и переменного капитала). И то и другое в равной мере содействует выравниванию общей нормы прибыли и превращению стоимостей в цены производства.

Во-вторых. С точки зрения процесса обращения на одной стороне находятся средства труда, т. е. основной капитал, на другой стороне — материал труда и заработная плата, т. е. оборотный капитал. Напротив, с точки зрения процесса труда и процесса увеличения стоимости на одной стороне стоят средства производства (средства труда и материал труда), т. е. постоянный капитал; на другой стороне — рабочая сила, т. е. переменный капитал. Для органического строения капитала («Капитал», книга I, гл. XXIII, 2, стр. 647) совершенно безразлично, состоит ли данное количество стоимости постоянного капитала из значительного количества средств труда и небольшого количества материалов труда или, напротив, из значительного количества материалов труда и небольшого количества средств труда; органическое строение капитала всецело определяется отношением между капиталом, затраченным на средства производства, и капиталом, затраченным на рабочую силу. Напротив: с точки зрения процесса обращения, с точки зрения различия между основными оборотным капиталом, точно так же безразлично, в каком отношении данное количество стоимости оборотного капитала разделяется на материалы труда и заработную плату. С одной точки зрения материалы труда попадают в одну категорию со средствами труда и противопоставляются капитальной стоимости, затраченной на рабочую силу. С другой точки зрения, часть капитала, затраченная на рабочую силу, соединяется в одну категорию вместе с частью капитала, затраченной на материалы труда, и противопоставляется части капитала, затраченной на средства труда.

Поэтому у Рикардо часть капитальной стоимости, затраченная на материалы труда (на сырые и вспомогательные материалы), не появляется ни на той, ни на другой стороне. Она исчезает совершенно. А именно: она не подходит к категории основного капитала, так как она по способу своего обращения вполне совпадает с частью капитала, затраченной на рабочую силу. С другой стороны, она не может быть отнесена к оборотному капиталу, так как вместе с этим само собой исчезло бы отождествление противоположности основного и оборотного капитала с противоположностью постоянного и переменного капитала. Между тем Рикардо берет у А. Смита и молчаливо сохраняет отождествление этих двух противоположностей. Рикардо обладает достаточно сильным логическим инстинктом, чтобы не почувствовать этого, и потому-то упомянутая часть капитала вовсе исчезает у него.

Здесь следует отметить, что, как выражается политическая экономия, капиталист авансирует капитал, расходуемый на заработную плату, в различные сроки, смотря по тому, выплачивается ли она, например, еженедельно, ежемесячно или раз в три месяца. В действительности дело происходит как раз наоборот. Рабочий авансирует капиталисту свой труд на неделю, на месяц, на три месяца, смотря по тому, еженедельно, ежемесячно или раз в три месяца выплачивается ему заработная плата. Если бы капиталист покупал рабочую силу, вместо того чтобы оплачивать ее уже после ее потребления, следовательно, если бы он платил рабочему заработную плату за день, неделю, месяц или за три месяца вперед, то тогда можно было бы говорить об авансировании на эти сроки.. Но так как он платит лишь после того, как труд уже продолжался дни, недели, месяцы, вместо того чтобы купить и оплатить труд на период времени, в течение которого он должен продолжаться, то в целом мы имеем перед собой капиталистическое quid pro quo {буквально: одно вместо другого; здесь: смешение понятий}: аванс, выданный рабочим капиталисту в виде труда, превращается в аванс, выдаваемый капиталистом рабочему в виде денег. Дело нисколько не меняется от того, что продукт труда рабочих капиталист получает только через более или менее продолжительный период, в зависимости от различной продолжительности времени, необходимого для изготовления продукта; не меняется дело также и от того, что капиталист реализует этот продукт или получает назад из обращения его стоимость (вместе с воплощенной в продукте прибавочной стоимостью) лишь по истечении различных сроков, в зависимости от различной продолжительности времени, требующегося для обращения продукта. Для продавца совершенно безразлично, что именно намерен предпринять с его товаром покупатель. Капиталисту машина не обходится дешевле от того, что он должен сразу авансировать всю ее стоимость, между тем как к нему эта стоимость притекает обратно из процесса обращения лишь постепенно и по частям; равным образом он не платит дороже за хлопок вследствие того, что стоимость хлопка входит целиком в стоимость изготовленного из него продукта и, следовательно, целиком и сразу возмещается при продаже продукта.

Вернемся к Рикардо.

1) Характерная особенность переменного капитала состоит в том, что определенная, данная (следовательно, в этом смысле постоянная) часть капитала, данная сумма стоимости (предполагается, что она равна стоимости рабочей силы, хотя в этом случае безразлично, равна ли заработная плата стоимости рабочей силы, больше ли или меньше ее) обменивается на силу, самовозрастающую по стоимости, создающую стоимость, — на рабочую силу, которая не только воспроизводит свою собственную, оплаченную капиталистом стоимость, но в то же время производит прибавочную стоимость, стоимость, не существовавшую ранее и не оплаченную никаким эквивалентом. Это характерное свойство части капитала, затраченной на заработную плату, отличающее ее toto coelo {в целом} как переменный капитал от капитала постоянного, это свойство исчезает, если часть капитала, затраченная на заработную плату, рассматривается исключительно с точки зрения процесса обращения и таким образом выступает как оборотный капитал в противоположность основному капиталу, затраченному на средства труда. Это вытекает уже из того, что тогда под одной и той же рубрикой — под рубрикой оборотного капитала — часть капитала, затраченная на рабочую силу, объединяется с частью постоянного капитала, затраченной на материалы труда, и противопоставляется другой части постоянного капитала, затраченной на средства труда. Прибавочная стоимость, т. е. как раз то условие, которое превращает вложенную сумму стоимости в капитал, при этом совершенно не принимается во внимание. Не принимается во внимание и тот факт, что часть стоимости, которую присоединяет к продукту капитал, затраченный на заработную плату, произведена вновь (следовательно, действительно воспроизведена), между тем как часть стоимости, которую присоединяют к продукту сырые материалы, не произведена вновь, не воспроизведена фактически, а лишь сохранена в стоимости продукта, консервирована, и потому лишь снова выступает как составная часть стоимости продукта. Различие, как оно представляется теперь с точки зрения противоположности между оборотным и основным капиталом, состоит лишь в следующем: стоимость средств труда, примененных для производства товара, лишь по частям входит в стоимость товара и потому по частям же возмещается при его продаже, а следовательно, и вообще возмещается лишь по частям и постепенно. С другой стороны, стоимость рабочей силы и предметов труда (сырья и т. п.), примененных для производства товара, целиком входит в товар и потому целиком возмещается при его продаже. В этом смысле по отношению к процессу обращения одна часть капитала представляется основным, другая — текучим, или оборотным капиталом. В обоих случаях речь идет о перенесении данной, авансированной стоимости на продукт и о возмещении ее вновь посредством продажи продукта. Различие заключается теперь только в том, что в одном случае это перенесение стоимости, а следовательно, и возмещение стоимости, совершается по частям и постепенно, а в другом случае — сразу. Вместе с тем стирается кардинальное различие между переменным и постоянным капиталом, следовательно, затушевывается вся тайна образования прибавочной стоимости и капиталистического производства, т. е. затушевываются условия, превращающие в капитал известные стоимости и вещи, в которых эти стоимости воплощаются. Все составные части капитала различаются здесь только по способу своего обращения (а обращение товара имеет дело, конечно, лишь с уже имеющимися в наличии, с данными стоимостями); при этом особый способ обращения является общим и для капитала, затраченного на заработную плату, и для той части капитала, которая затрачена на сырье, полуфабрикаты, вспомогательные материалы, — в противоположность части капитала, затраченной на средства труда.

Отсюда понятно, почему буржуазная политическая экономия инстинктивно сохраняла смитовское смешение категорий «постоянный капитал» и «переменный капитал» с категориями «основной капитал» и «оборотный капитал» и без всякой критики в течение почти целого столетия передавала эту путаницу из поколения в поколение. Для нее капитал, затраченный на заработную плату, уже совершенно не отличается от той части капитала, которая затрачена на сырые материалы, а от постоянного капитала отличается лишь формально — лишь тем, обращается ли он вместе с продуктом по частям или целиком. Таким образом одним ударом разрушается основа, необходимая для понимания действительного движения капиталистического производства, а следовательно, и капиталистической эксплуатации. Речь идет лишь о том, что авансированная стоимость появляется снова.

Эта некритически заимствованная у А. Смита путаница мешает Рикардо последовательно развить свою теорию. Она мешает ему не только больше, чем позднейшим апологетам, которым эта путаница понятий, напротив, содействует, но и больше, чем самому А. Смиту, так как Рикардо, в противоположность ему, следуя по существу эзотерическому учению А. Смита против экзотерического А. Смита, последовательнее и острее развивает свою теорию стоимости и прибавочной стоимости.

У физиократов нет этой путаницы. У них различие между «avances annuelles» {«ежегодными авансами»} и «avances primitives» {«первоначальными авансами»} относится лишь к различным периодам воспроизводства различных составных частей капитала, а именно исключительно земледельческого капитала; между тем их взгляды на производство прибавочной стоимости составляют независимую от этого разграничения часть их теории, и притом часть, которую они выставляют в качестве главного пункта своей теории. Образование прибавочной стоимости объясняется здесь не из капитала как такового, а приписывается лишь одной определенной производственной сфере приложения капитала — земледелию.

2) Для определения переменного капитала, — а следовательно и для превращения любой суммы стоимости в капитал, — существенным является то, что капиталист обменивает определенную, данную (и в этом смысле постоянную) величину стоимости на силу, творящую стоимость; определенное количество стоимости обменивается на производство стоимости, на процесс ее самовозрастания. Платит ли капиталист рабочему деньгами или жизненными средствами, от этого данное существенное определение нисколько не меняется. Меняется лишь способ существования авансированной капиталистом стоимости, принимающей в одном случае форму денег, на которые рабочий покупает на рынке свои жизненные средства, в другом случае — форму жизненных средств, которые рабочий потребляет непосредственно. В действительности развитое капиталистическое производство предполагает, что рабочий оплачивается деньгами, так как оно вообще предполагает процесс производства, опосредствуемый процессом обращения, т. е. предполагает денежное хозяйство. Но созидание прибавочной стоимости, а потому и превращение авансированной суммы стоимости в капитал, не вытекает ни из денежной, ни из натуральной формы заработной платы, или капитала, затраченного на покупку рабочей силы. Оно вытекает из обмена стоимости на силу, создающую стоимость, из превращения постоянной величины в переменную. —

Большая или меньшая степень закрепленности средств труда зависит от степени их долговечности, т. е. от их определенного физического свойства. В зависимости от степени долговечности они, при прочих равных условиях, изнашиваются быстрее или медленнее, следовательно, функционируют в качестве основного капитала более продолжительное или более короткое время. Но они функционируют в качестве основного капитала отнюдь не только вследствие одного этого физического свойства долговечности. Сырье на металлообрабатывающих заводах столь же долговечно, как и машины, при помощи которых оно обрабатывается, и долговечнее некоторых составных частей этих машин: кожи, дерева и т. п. Тем не менее металл, служащий в качестве сырья, составляет часть оборотного капитала, а функционирующее средство труда, изготовленное, быть может, из того же самого металла, составляет часть основного капитала. Таким образом, дело здесь не в физической природе вещества; не вследствие меньшей или большей подверженности износу тот же самый металл один раз помещается под рубрикой основного, другой раз — под рубрикой оборотного капитала. Напротив, это различие вытекает из той роли, которую он играет в процессе производства: в одном случае как предмет труда, в другом — как средство труда.

Функция средства труда в процессе производства требует, вообще говоря, чтобы это средство труда в течение более или менее продолжительного периода все снова и снова применялось в повторных процессах труда. Поэтому уже его функцией предписывается большая или меньшая долговечность его вещества. Но долговечность вещества, из которого оно изготовлено, сама по себе не делает его основным капиталом. То же самое вещество в качестве сырого материала становится оборотным капиталом; и у экономистов, которые смешивают различие между товарным капиталом и производительным капиталом с различием между оборотным капиталом и основным капиталом, то же самое вещество, та же самая машина в качестве продукта является оборотным капиталом, а в качестве средства труда — основным капиталом.

Но хотя основным капиталом средство труда становится не вследствие долговечности вещества, из которого оно сделано, тем не менее его роль как средства труда требует, чтобы оно состояло из сравнительно прочного материала. Следовательно, долговечность его вещества есть условие его функционирования в качестве средства труда, а вместе с тем — материальная основа того способа обращения, который делает его основным капиталом. При прочих равных условиях большая или меньшая изнашиваемость его вещества накладывает на него в большей или меньшей степени печать закрепленности и, следовательно, находится в весьма существенной связи с его качеством как основного капитала.

Если же часть капитала, затраченная на рабочую силу, рассматривается исключительно с точки зрения оборотного капитала, следовательно, рассматривается в противоположность основному капиталу; если поэтому различия между постоянным и переменным капиталом смешиваются с различиями между основным и оборотным капиталом, то, — имея в виду, что вещественная реальность средства труда составляет существенную основу его характера как основного капитала, — естественно выводить характер оборотного капитала, в противоположность основному, из вещественной реальности капитала, затраченного на рабочую силу, и затем снова определять оборотный капитал при помощи вещественной реальности переменного капитала.

Действительным веществом капитала, затраченного на заработную плату, является сам труд, т. е. проявляющая себя в действии, созидающая стоимость рабочая сила, живой труд, который капиталист обменял на мертвый, овеществленный труд и включил в свой капитал; лишь вследствие этого находящаяся в руках капиталиста стоимость превращается в стоимость самовозрастающую. Но эту силу, порождающую самовозрастание стоимости, капиталист не продает. Она всегда образует лишь составную часть его производительного капитала, подобно его средствам труда, но она никогда не образует составную часть его товарного капитала, каковым является, например, тот готовый продукт, который он продает. В процессе производства средства труда, как составные части производительного капитала, не противостоят рабочей силе в их качестве основного капитала, точно так же материал труда и вспомогательные материалы не совпадают с ней в качестве оборотного капитала; тому и другому рабочая сила противостоит как личный фактор вещным факторам, — это с точки зрения процесса труда. То и другое противостоит рабочей силе как постоянный капитал переменному капиталу, — это с точки зрения процесса увеличения стоимости. Или, если речь идет о вещественном различии, поскольку оно влияет на процесс обращения, то это различие состоит лишь в следующем: из природы стоимости, которая есть не что иное, как овеществленный труд, и из природы функционирующей рабочей силы, которая есть не что иное, как овеществляющийся труд, следует, что рабочая сила в течение периода ее функционирования непрерывно создает стоимость и прибавочную стоимость, причем то, что на стороне рабочей силы представляет собой движение, созидание стоимости, на стороне ее продукта, в покоящейся форме, представляет собой уже созданную стоимость. Если рабочая сила уже проявила себя в действии, то капитал не состоит более из рабочей силы, с одной стороны, и из средства производства — с другой. Капитальная стоимость, которая была затрачена на рабочую силу, теперь есть стоимость, которая (+ прибавочная стоимость) присоединена к продукту. Чтобы повторять процесс, необходимо продать продукт и на вырученные за него деньги все снова и снова покупать рабочую силу и включать ее в производительный капитал. Это и придает части капитала, затраченной на рабочую силу, — так же как и частям его, затраченным на материалы труда и т. д., — характер оборотного капитала в противоположность тому капиталу, который остается закрепленным в средствах труда.

Напротив, если вторичное определение одной части оборотного капитала, общее ей с частью постоянного капитала (с сырыми и вспомогательными материалами), превратить в существенное определение капитала, затраченного на рабочую силу, а именно, если в качестве существенного определения этого капитала принять, что стоимость, затраченная на рабочую силу, переносится целиком на продукт, при производстве которого эта рабочая сила потребляется, а не постепенно и по частям, как у основного капитала, и что потому эта стоимость должна быть также и целиком возмещена посредством продажи продукта, — то при таком определении капитал, затраченный на заработную плату, в вещественном выражении должен состоять не из функционирующей рабочей силы, а из тех вещественных элементов, которые рабочий покупает на свою заработную плату, т. е. из части общественного товарного капитала, входящей в потребление рабочего, — из жизненных средств. Основной капитал в таком случае состоит из средств труда, изнашивающихся сравнительно медленно и потому не подлежащих частому возмещению, капитал же, затраченный на рабочую силу, — из жизненных средств, требующих более быстрого возмещения.

Однако границы между более быстрой и более медленной изнашиваемостью вещей стираются.

 

«Продовольствие и одежда, потребляемые рабочим, здания, в которых он работает, орудия, которые содействуют его труду, — все это имеет преходящий характер. Но есть, однако, огромная разница во времени, в течение которого все эти различные капиталы могут служить в производстве: паровая машина служит дольше корабля, корабль — дольше одежды рабочего, а одежда рабочего — дольше продовольствия, которое он потребляет» The food and clothing consumed by the labourer, the buildings in which he works, the implements with which his labour is assisted, are all of a perishable nature. There is however a vast difference in the time for which these different capitals will endure: a steam-engine will last longer than ship, a ship tham the clothing of the labourer, and the clothing of the labourer longer than the food which he consumes». Ricardo, etc., p. 26}.

 

Рикардо забывает при этом дом, в котором живет рабочий, его мебель, орудия для его потребления, как-то: ножи, вилки, посуда и т. п., которые в смысле долговечности все имеют тот же самый характер, что и средства труда. Те же самые вещи, те же самые виды вещей в одном случае выступают как предметы потребления, в другом случае — как средства труда.

Различие, по словам Рикардо, состоит в следующем:

 

«В зависимости от того, быстро ли изнашивается капитал и часто ли требует воспроизводства или же потребляется медленно, он причисляется или к оборотному, или к основному капиталу» According as capital is rapidly perishable, and requires to be frequently reproduced, or is of slow consumption, it is classed under the heads of circulating, or of fixed capital»}.

 

К этому месту он делает следующее примечание:

 

«Разделение несущественное, и в нем разграничительная линия не может быть точно проведена» A division not essential, and in which the line of demarcation cannot be accurately drawn»}.

 

Таким образом, мы благополучно пришли опять к физиократам, у которых различие между «avances annuelles» и «avances primitives» было различием в продолжительности времени потребления, а следовательно, и во времени воспроизводства примененного капитала. Но только то, что у них выражает собой важный для общественного производства факт и в «Tableau economique» представлено также в связи с процессом обращения, здесь превращается в субъективное и, по словам самого Рикардо, в излишнее различение.

Если часть капитала, затраченная на труд, отличается от части капитала, затраченной на средства труда, только периодом своего воспроизводства и, следовательно, продолжительностью своего обращения; если одна часть состоит из жизненных средств так же, как другая из средств труда, так что последние отличаются от первых лишь большей степенью долговечности, причем и первые, конечно, в свою очередь обладают различными степенями долговечности, — если это так, то differentia specifica {специфическое отличие} капитала, затраченного на рабочую силу, от капитала, затраченного на средства производства, естественно, совершенно стирается.

Это полностью противоречит учению Рикардо о стоимости так же, как и его теории прибыли, которая фактически есть теория прибавочной стоимости. Он рассматривает различие между основным и оборотным капиталом вообще лишь постольку, поскольку различные количественные соотношения между ними в различных отраслях производства, при одинаковых по величине капиталах, влияют на закон стоимости, а именно, он рассматривает, в какой мере повышение или понижение заработной платы вследствие этих обстоятельств влияет на цены. Но даже в ограниченных рамках этого исследования он, вследствие смешения основного и оборотного капитала с постоянным и переменным, делает крупнейшие ошибки и в действительности исходит в своем исследовании из совершенно ложного основания. А именно, 1) поскольку оборотный капитал целиком сводится к той части капитальной стоимости, которая затрачена на рабочую силу, постольку неправильно развиваются определения самого оборотного капитала и в особенности определение тех условий, которые подводят часть капитала, затраченную на труд, под эту рубрику; 2) происходит смешение того определения, согласно которому часть капитала, затраченная на труд, есть переменный капитал, и того, согласно которому она есть оборотный капитал в противоположность основному.

Уже с самого начала очевидно, что определение капитала, затраченного на рабочую силу, как оборотного, или текучего, есть вторичное определение, в котором исчезает его differentia specifica в процессе производства, потому что, с одной стороны, в таком определении капиталы, затраченные на труд, и капиталы, затраченные на сырье и т. п., равнозначны; рубрика, отождествляющая часть постоянного капитала с переменным, совершенно игнорирует differentia specifica переменного капитала в противоположность постоянному. С другой стороны, части капитала, затраченные на труд, и части капитала, затраченные на средства труда, в этом определении хотя и противопоставляются друг другу, но отнюдь не в том отношении, что они совершенно различным способом входят в производство стоимости, а лишь в том отношении, что обе они переносят на продукт свою данную стоимость, но только в различные периоды времени.

Во всех этих случаях речь идет лишь о том, как данная стоимость, затраченная в процессе производства товара, — все равно, будет ли это заработная плата, цена сырья или цена средств труда, — как она переносится на продукт, следовательно, как она обращается при помощи продукта и посредством продажи продукта возвращается к своему исходному пункту, или возмещается. Единственное различие заключается здесь в этом «как», в особом способе перенесения, а следовательно, и обращения этой стоимости.

Заранее определенная по контракту цена рабочей силы может уплачиваться и деньгами и жизненными средствами, но в том и другом случае характер ее остается неизменным, в том и другом случае она есть определенная, данная цена. Между тем при уплате заработной платы деньгами очевидно, что сами деньги не входят в процесс производства подобно средствам производства, у которых не только стоимость, но и само вещество вступает в процесс производства. Если же жизненные средства, которые покупает рабочий на свою заработную плату, непосредственно как вещественная форма оборотного капитала подводятся под одну рубрику с сырьем и т. п. и противопоставляются средствам труда, то это придает делу иную видимость. Если стоимость одних вещей, т. е. средств производства, переносится в процессе труда на продукт, то стоимость других вещей, т. е. жизненных средств, снова проявляется в рабочей силе, которая их потребила, и путем функционирования этой последней также переносится на продукт. В обоих случаях речь одинаково идет о простом повторном появлении в стоимости продукта тех стоимостей, которые были авансированы во время производства. (Физиократы принимали это всерьез и поэтому отрицали, что промышленный труд способен создавать прибавочную стоимость.) Так, например, Уйэленд в уже цитированном месте говорит:

 

«Совершенно безразлично, в какой форме капитал появляется вновь... Различные виды продовольствия, одежды и жилища, необходимые для существования и комфорта человека, также претерпевают изменения. Они потребляются с течением времени, и стоимость их вновь появляется» и т. д. («Elements of Polit. Econ.», p. 31, 32).

 

Капитальные стоимости, авансированные для производства в виде средств производства и жизненных средств, здесь одинаково вновь появляются в стоимости продукта. Таким путем счастливо достигается превращение капиталистического процесса производства в совершеннейшую мистерию, и происхождение прибавочной стоимости, заключающейся в продукте, оказывается совершенно вне поля зрения.

Далее, тем самым завершается присущий буржуазной политической экономии фетишизм, который превращает общественный экономический характер, придаваемый вещам общественным процессом производства, в некий естественный характер, вытекающий из самой природы этих вещей. Так, например, определение «средства труда суть основной капитал» есть схоластическое определение, ведущее к противоречиям и путанице. При исследовании процесса труда («Капитал», книга I, глава V) было показано, что от той роли, которую играют вещественные элементы в определенном процессе труда в каждом данном случае от их функции целиком зависит, выступают ли они в качестве средств труда, материала труда или продукта. Точно так же средства труда, во-первых, только в том случае являются основным капиталом, если процесс производства есть вообще капиталистический процесс производства, а потому и средства производства являются вообще капиталом, т. е. обладают экономической определенностью, общественным характером капитала; и, во-вторых, они являются основным капиталом лишь в том случае, если они переносят свою стоимость на продукт особым способом. Если этого нет, то они остаются средствами труда, но не становятся основным капиталом. Точно так же вспомогательные материалы, например, удобрения, если они передают свою стоимость тем же самым особым способом, как и большая часть средств труда, становятся основным капиталом, хотя они и не являются средствами труда. Здесь речь идет не о дефинициях, под которые могут быть подведены вещи. Речь идет об определенных функциях, которые получают свое выражение в определенных категориях.

Поскольку жизненным средствам как таковым при всяких обстоятельствах приписывается свойство быть капиталом, затраченным на заработную плату, то это свойство «содержать труд», «to support labour» {Рикардо, стр. 25}, превращается в свойство, присущее этому «оборотному капиталу». Следовательно, выходит, что жизненные средства, если бы они не были «капиталом», не могли бы содержать рабочую силу; между тем как раз их характер как капитала и придает им свойство содержать капитал посредством чужого труда.

Если жизненные средства сами по себе суть оборотный капитал, — после того как последний превратился в заработную плату, — то отсюда следует, далее, что величина заработной платы зависит от отношения между числом рабочих и данной массой оборотного капитала, — таково излюбленное положение экономистов; между тем на самом деле та масса жизненных средств, которую рабочий извлекает с рынка, и масса жизненных средств, которой располагает капиталист для собственного потребления, зависит от отношения между прибавочной стоимостью и ценой труда.

Рикардо, как и Бартон {«observations on the Circumstances which influence the Condition of the Labouring Classes of Society». London, 1817. Соответствующее место цитировано в книге I, стр. 655, примечание 79}, везде смешивает отношение между переменным и постоянным капиталом с отношением между оборотным и основным капиталом. Позже мы увидим, каким образом вследствие этого смешения сбивается на ложный путь исследование Рикардо о норме прибыли.

Далее, Рикардо отождествляет различие между основным и оборотным капиталом с теми различиями, которые возникают в процессе оборота под влиянием совершенно иных причин. Он пишет:

 

«Следует также заметить, что оборотный капитал может оборачиваться или возвращаться к своему хозяину в весьма неодинаковые промежутки времени. Пшеница, купленная фермером для посева, есть основной капитал сравнительно с пшеницей, купленной пекарем для приготовления из нее хлеба. Один высевает ее в, почву и может получить ее обратно лишь через год, другой может перемолоть ее в муку, продать в виде хлеба своим покупателям, и через неделю он снова высвободит свой капитал для возобновления того же самого дела или для того, чтобы с этим капиталом начать какое-нибудь новое предприятие» It is also to be observed that the circulating capital may circulate, or be returned to its employer, in very unequal times. The wheat bought by a farmer to sow is comparatively a fixed capital to the wheat purchased by a baker to make into loaves. One leaves it in the ground, and can obtain no return for a year; the other can get it ground into flour, sell it as bread to his customers, and have his capital free to renew the same, or commence any other employment in a week» (p. 26—27)}.

 

Здесь характерно то, что пшеница, хотя она в качестве семян служит не жизненным средством, а сырым материалом, относится, во-первых, к оборотному капиталу, так как она сама по себе есть жизненное средство, и, во-вторых, она относится к основному капиталу, потому что ее возвращение наступает через год. Однако не только более медленное или более быстрое возвращение делает данное средство производства основным капиталом, но и определенный способ перенесения его стоимости на продукт.

Итак, путаница, ведущая свое происхождение от А. Смита, привела к следующим результатам:

1) Различие между основным и оборотным капиталом смешивается с различием между производительным капиталом и товарным капиталом. Так, например, одна и та же машина есть оборотный капитал, если она в качестве товара находится на рынке, и основной капитал, если она включена в процесс производства. При этом остается совершенно непонятным, почему какой-то определенный вид капитала должен быть в большей степени основным или в большей степени оборотным, чем другой вид капитала.

2) Весь оборотный капитал отождествляется с капиталом, который затрачен или должен быть затрачен на заработную плату. Так, например, у Дж. Ст. Милля и у других.

3) Различие между переменным и постоянным капиталом, которое уже Бартон, Рикардо и др. смешивают с различием между оборотным и основным капиталом, в конце концов целиком сводится к этому последнему. Так, например, у Рамсея, у которого все средства производства, — сырье и т. д., точно так же как и средства труда, — являются основным капиталом, и только капитал, затраченный на заработную плату, есть оборотный капитал60. Но так как сведение совершается именно в этой форме, то действительное различие между постоянным и переменным капиталом остается непонятым.

4) У английских, в особенности у шотландских экономистов новейшего времени, а именно у Маклеода, Паттерсона и других, которые все рассматривают с невероятно ограниченной точки зрения банкирского приказчика, различие между основным и оборотным капиталом превращается в различие между «money at call» и «money not at call» (между денежными вкладами, получаемыми обратно без предварительного уведомления, и денежными вкладами, выдаваемыми лишь после предварительного уведомления).

 

Глава двенадцатая: Рабочий период

Возьмем две отрасли производства, в которых установлен рабочий день одинаковой продолжительности, скажем, десятичасовой процесс труда; пусть это будет, например, производство хлопчатобумажной пряжи и производство паровозов. В одной отрасли ежедневно, еженедельно доставляется определенное количество готового продукта, хлопчатобумажной пряжи; в другой отрасли процесс труда должен продолжаться, быть может, в течение целых трех месяцев, чтобы создать один готовый продукт, один паровоз. В одном случае продукт делим по своей природе, и один и тот же процесс труда ежедневно или еженедельно начинается снова. В другом случае процесс труда непрерывен, охватывает более или менее значительное число ежедневных процессов труда, которые в результате их соединения, в результате непрерывности их действия доставляют готовый продукт лишь по истечении более или менее продолжительного периода. Хотя ежедневная продолжительность процесса труда здесь одна и та же, тем не менее имеет место весьма существенное различие в продолжительности производственного акта, т. е. в продолжительности повторных процессов труда, которые необходимы для того, чтобы создать готовый продукт, отправить его в качестве товара на рынок и, следовательно, превратить из производительного капитала в товарный капитал. Различие между основным и оборотным капиталом не имеет к этому никакого отношения. Указанное различие сохранилось бы и в том случае, если бы в обеих отраслях производства основной и оборотный капитал применялся в совершенно одинаковых пропорциях.

Эти различия в продолжительности производственного акта имеют место не только между различными сферами производства, но и в пределах одной и той же сферы производства, в зависимости от размеров подлежащего изготовлению продукта. Обычный жилой дом может быть построен в более короткое время, чем крупная фабрика, и требует поэтому меньшего числа непрерывных процессов труда. Если постройка паровоза требует трех месяцев, то постройка броненосца — одного года или нескольких лет. Производство зерна требует почти целого года, производство крупного рогатого скота — нескольких лет; лесоразведение может охватывать период от 12 до 100 лет; там, где грунтовая дорога может быть проложена за несколько месяцев, там постройка железной дороги потребует, возможно, многих лет; обыкновенный ковер изготовляется, быть может, в течение недели, гобелен же изготовляется целые годы и т. д. Следовательно, различия в продолжительности производственного акта варьируются до бесконечности.

Различие в продолжительности производственных актов, очевидно, должно при равных затратах капитала вызвать различие в скорости оборота капитала, т. е. различие в периодах, на которые авансируется данный капитал. Предположим, что машинная прядильная фабрика и паровозостроительный завод применяют равные по величине капиталы, что деление капитала на постоянный и переменный капитал, а также на основную и оборотную составные части в обоих случаях одинаково, что, наконец, рабочий день одинаково продолжителен и в одинаковой пропорции разделяется на необходимый и прибавочный труд. Далее, чтобы устранить все обстоятельства, вытекающие из процесса обращения и к данному случаю не относящиеся, допустим, что пряжа и паровозы производятся по заказу и оплачиваются при поставке готового продукта. В конце недели, сдав готовую пряжу, фабрикант-прядильщик (мы оставляем здесь прибавочную стоимость в стороне) получает назад вложенный им оборотный капитал, а также часть стоимости основного капитала, вошедшую в стоимость пряжи вследствие его износа. Следовательно, он может с тем же самым капиталом снова повторить тот же самый кругооборот. Этот капитал завершил свой оборот. Напротив, фабрикант паровозов должен в течение трех месяцев еженедельно затрачивать все новый и новый капитал на заработную плату и сырой материал, и только по прошествии трех месяцев, после сдачи паровоза, оборотный капитал, постепенно затрачивавшийся в течение этого времени на один и тот же производственный акт, на изготовление одного и того же товара, опять принимает форму, в которой он может вновь начать свой кругооборот; равным образом, износ машин в течение этих трех месяцев, возмещается ему только теперь. Затрата одного производится на одну неделю, затрата другого равна недельной затрате, помноженной на 12. Предполагая все остальные условия равными, один должен иметь в своем распоряжении в двенадцать раз больший оборотный капитал, чем другой.

То обстоятельство, что еженедельно авансируемые капиталы равны, не имеет здесь никакого значения. Какова бы ни была величина авансированного капитала, в одном случае он авансируется только на одну неделю, в другом случае — на двенадцать недель, и только по истечении этих сроков с ним можно оперировать снова, повторяя ту же самую операцию или начиная какую-либо иную.

Различие в скорости оборота или в продолжительности того периода времени, на который приходится авансировать отдельные капиталы и до истечения которого та же самая капитальная стоимость не может снова служить в новом процессе труда или в новом процессе увеличения стоимости, возникает здесь из следующего.

Допустим, что постройка паровоза или какой-либо иной машины стоит 100 рабочих дней. По отношению к рабочим, занятым как в прядении, так и в машиностроении, эти 100 рабочих дней образуют прерывную (делимую) величину, состоящую, согласно предположению, из 100 одинаковых, следующих друг за другом отдельных десятичасовых процессов труда. Но по отношению к продукту, т. е. к машине, эти 100 рабочих дней образуют непрерывную величину, так сказать, один рабочий день из 1000 рабочих часов, один единый, связный акт производства. Такой рабочий день, образованный из ряда последовательных, более или менее многочисленных и связанных между собой рабочих дней, я называю рабочим периодом. Говоря о рабочем дне, мы имеем в виду продолжительность того рабочего времени, в течение которого рабочий должен ежедневно затрачивать свою рабочую силу, в течение которого он должен ежедневно работать. Если же мы говорим, напротив, о рабочем периоде, то это означает определенное число связанных между собой рабочих дней, необходимых в определенной отрасли производства для получения готового продукта. В этом случае продукт каждого рабочего дня есть лишь частичный продукт; он изо дня в день продолжает находиться в обработке и лишь в конце более или менее продолжительного периода рабочего времени получает свой законченный вид, становится готовой потребительной стоимостью.

Перерывы, нарушения общественного процесса производства, например, вследствие кризисов, оказывают поэтому весьма различное влияние на те продукты труда, которые по своей природе делимы, и на те, которые требуют для своего производства более продолжительного, связного периода труда. В одном случае за сегодняшним производством определенного количества пряжи, угля и т. д. завтра не последует нового производства пряжи, угля и т. д. Иначе обстоит дело с кораблями, зданиями, железными дорогами и т. д. В этом случае прерывается не только работа, но прерывается и связный акт производства. Если постройка не ведется дальше, то средства производства и труд, потребленные при ее производстве, затрачены бесполезно. Если даже она и будет потом возобновлена, то за промежуточный период неизбежно произойдут некоторые повреждения.

В продолжение всего рабочего периода как бы слоями накопляется та часть стоимости, которую основной капитал ежедневно отдает продукту до его полной готовности. И в то же время здесь обнаруживается практическая важность различия между основным и оборотным капиталом. Основной капитал авансируется в процесс производства на более продолжительное время, его не приходится обновлять до истечения этого, быть может, многолетнего периода. Переносит ли паровая машина свою стоимость ежедневно по частям на пряжу, т. е. на продукт прерывного процесса труда, или же она в течение трех месяцев отдает ее паровозу, т. е. продукту непрерывного производственного акта, — это обстоятельство нисколько не отражается на затрате капитала, необходимого для покупки паровой машины. В одном случае ее стоимость притекает назад маленькими дозами, например, еженедельно, в другом — более крупными частями, например, через каждые три месяца. Но в обоих случаях обновление паровой машины совершается всего один раз, скажем, в 20 лет. Если каждый отдельный период, в течение которого стоимость паровой машины вследствие продажи продукта частями притекает обратно, короче периода ее собственного существования, то эта машина продолжает функционировать в процессе производства в течение нескольких рабочих периодов.

Иначе обстоит дело с оборотными составными частями авансированного капитала. Рабочая сила, закупленная на эту неделю, затрачена в течение этой недели и овеществилась в продукте. Она должна быть оплачена в конце этой недели. И такая затрата капитала на рабочую силу повторяется еженедельно в течение, скажем, трех месяцев, так что затрата этой части капитала в данную неделю не избавляет капиталиста от необходимости в следующую неделю снова закупать труд. На оплату рабочей силы еженедельно должен затрачиваться новый добавочный капитал, и, если оставить в стороне все отношения кредита, капиталист должен иметь возможность выплатить заработную плату за три месяца, хотя фактически он выплачивает ее лишь еженедельными частями. То же самое относится и к другой части оборотного капитала, к сырым и вспомогательным материалам. Один слой труда за другим накладывается на продукт. Не только стоимость израсходованной рабочей силы, но и прибавочная стоимость в течение процесса труда непрерывно переносится на продукт, но на продукт еще неготовый, еще не принявший формы готового товара и, следовательно, еще неспособный к обращению. То же самое относится и к капитальной стоимости, заключающейся в сырых и вспомогательных материалах, которая также как бы слоями переносится на продукт.

В зависимости от большей или меньшей продолжительности рабочего периода, определяемой специфической природой продукта или той полезной целью, которая преследуется при его изготовлении, необходимы постоянные добавочные затраты оборотного капитала (на заработную плату, сырые и вспомогательные материалы), причем ни одна из частей этого капитала не находится в форме, способной к обращению, и, следовательно, не может служить возобновлению одной и той же операции; напротив, каждая часть последовательно закрепляется в сфере производства как составная часть образующегося продукта, связывается в форме производительного капитала. Но время оборота равно сумме времени производства и времени обращения капитала. Следовательно, удлинение времени производства уменьшает скорость оборота капитала в такой же мере, как и удлинение времени обращения. Однако в данном случае необходимо обратить внимание на два обстоятельства.

Во-первых: на более продолжительное пребывание капитала в сфере производства. Так, например, капитал, авансированный в первую неделю на труд, сырые материалы и т. д., — точно так же, как и части стоимости основного капитала, уже перенесенные на продукт, — в течение всего трехмесячного периода остается связанным в сфере производства и, как включенный в еще только образующийся, в еще неготовый продукт, не может вступить в процесс обращения в качестве товара.

Во-вторых: так как рабочий период, требуемый для производственного акта, продолжается три месяца и в действительности составляет лишь один связный процесс труда, то каждую неделю новая часть оборотного капитала должна присоединяться к предыдущим. Следовательно, вместе с удлинением рабочего периода возрастает масса последовательно авансированного, добавочного капитала.

Мы предположили, что капиталы, вложенные в прядильную фабрику и в машиностроительный завод, равны по величине, что капиталы эти в одинаковой пропорции делятся на постоянный и переменный капитал, а также на основной и оборотный, что рабочие дни имеют одинаковую продолжительность, — короче говоря, что одинаковы все условия, за исключением продолжительности рабочего периода. В течение первой недели затраты в обоих случаях равновелики, но продукт фабриканта-прядильщика уже может быть продан и на вырученные деньги может быть куплена новая рабочая сила, новое сырье и т. д., одним словом, производство может вестись дальше в том же самом масштабе. Напротив, фабрикант машин может превратить в деньги оборотный капитал, затраченный в первую неделю, и начать с ним новые операции только по истечении трех месяцев, когда его продукт будет уже готов. Итак, во-первых, имеет место разница во времени обратного притока одного и того же количества затраченного капитала. Во-вторых, в течение трех месяцев на прядильной фабрике и на машиностроительном заводе применены равновеликие производительные капиталы, но величина затраченного капитала для фабриканта-прядильщика и для фабриканта машин совершенно различна, так как в одном случае один и тот же капитал быстро возобновляется и, следовательно, может снова повторить ту же самую операцию; в другом случае он возобновляется лишь сравнительно медленно, и, следовательно, до момента его возобновления новые порции капитала постоянно должны присоединяться к старым. Таким образом, различны как продолжительность периодов, в течение которых возобновляются определенные части капитала, или продолжительность периодов, на которые капитал авансируется, так и те массы капитала (хотя ежедневно и еженедельно применяются одинаковые капиталы), которые должны быть авансированы в зависимости от продолжительности процесса труда. Это обстоятельство должно быть отмечено потому, что в некоторых случаях, как, например, в тех случаях, которые мы рассмотрим в следующей главе, продолжительность времени, на которое авансируется капитал, может возрастать, не вызывая пропорционального возрастания авансируемого капитала. Итак, если капитал должен авансироваться на более продолжительное время, то большее количество капитала связывается в форме производительного капитала.

На менее развитых ступенях капиталистического производства предприятия, требующие продолжительного рабочего периода и, следовательно, крупных затрат капитала на продолжительное время, — особенно, если они осуществимы только в большом масштабе, — ведутся или вовсе не капиталистически, а на общественный или государственный счет, как, например, проведение дорог, каналов и т. п. (в прежние времена, если иметь в виду рабочую силу, такие работы большей частью осуществлялись путем применения принудительного труда). Или же такие продукты, изготовление которых требует сравнительно продолжительного рабочего периода, лишь в ничтожной своей части производились за счет средств самого капиталиста. Так, например, при постройке дома то частное лицо, для которого строится дом, время от времени дает авансы строительному предпринимателю. Следовательно, фактически это частное лицо оплачивает дом по частям, по мере того, как продвигается вперед процесс производства этого дома. Напротив, в эпоху развитого капитализма, когда, с одной стороны, значительные массы капитала сконцентрированы в руках отдельных лиц и когда, с другой стороны, наряду с отдельными капиталистами появляется капиталист ассоциированный (акционерные общества) и в то же время уже развито кредитное дело, капиталистический строительный предприниматель лишь в виде исключения возводит постройки по заказу отдельных частных лиц. Его предприятием является постройка для рынка целого ряда домов, целых городских кварталов, подобно тому как предприятием других отдельных капиталистов является строительство железных дорог по подряду.

Какой переворот вызвало капиталистическое производство в лондонском домостроении, мы видим из показаний одного строительного предпринимателя перед Комиссией по банковским делам в 1857 году. По его словам, в годы его молодости дома обычно строились по заказу, причем вся сумма издержек во время постройки выплачивалась предпринимателю постепенно, по мере того, как заканчивались отдельные стадии постройки. Ради спекуляции строилось очень мало; предприниматели пускались на это главным образом лишь для того, чтобы доставлять регулярное занятие своим рабочим и таким образом не давать им разбредаться. За последние 40 лет все это изменилось. По заказу строится очень мало. Тот, кто нуждается в новом доме, должен выбрать себе один из тех, которые выстроены со спекулятивными целями или еще находятся в процессе постройки. Предприниматель работает теперь уже не на заказчиков, а на рынок; подобно всякому другому промышленнику, он должен иметь на рынке готовые товары. Если прежде предприниматель строил со спекулятивными целями одновременно каких-нибудь три-четыре дома, то теперь он должен купить (т. е., употребляя распространенный на континенте способ выражения, арендовать обычно на 99 лет) значительный участок земли и возвести на нем 100 или 200 домов, пускаясь, таким образом, в предприятие, превосходящее в двадцать-пятьдесят раз размеры его состояния. Средства получают под залог недвижимого имущества, причем в распоряжение предпринимателя деньги поступают в той мере, в какой продвигается вперед постройка отдельных домов. Если наступает кризис, приостанавливающий уплату очередных авансов, то обычно терпит крах все предприятие; в лучшем случае дома остаются недостроенными до наступления более благоприятного времени, в худшем случае они продаются с молотка за полцены. Без спекулятивных построек, и притом в крупном масштабе, не может преуспеть теперь ни один предприниматель. Прибыль от самой постройки в высшей степени мала; источник главной выгоды предпринимателя состоит в повышении земельной ренты, в искусном выборе и использовании застраиваемой площади. Путем таких спекулятивных операций, предвосхищающих спрос на дома, была застроена вся Бельгравия и Тибурния, а также построены многие тысячи вилл в окрестностях Лондона. (Сокращенное изложение из «Report from the Select Committee on Bank Acts». Part I, 1857. Свидетельские показания, ответы на вопросы №№ 5413—5418, 5435—5436.)

Выполнение работ, требующих очень продолжительного рабочего периода и ведущихся в крупном масштабе, целиком попадает в руки капиталистической промышленности лишь тогда, когда концентрация капитала уже очень значительна и когда, с другой стороны, развитие кредитной системы дает капиталисту благоприятную возможность авансировать чужой капитал вместо своего собственного, а следовательно, и рисковать чужим капиталом. Но, само собой разумеется, на скорость оборота и на время оборота капитала не оказывает никакого влияния то обстоятельство, что в одних случаях авансированный капитал принадлежит, а в других не принадлежит тому, кто авансирует его на производство.

Условия, способствующие увеличению продукта за каждый отдельный рабочий день, как то кооперация, разделение труда, применение машин, в то же время сокращают рабочий период, состоящий из связанных между собой актов производства. Так, машины сокращают время постройки домов, мостов и т. д.; жатвенные машины, молотилки и т. д. сокращают рабочий период, необходимый для того, чтобы превратить созревшее зерно в готовый товар. Усовершенствования в судостроении, увеличивая скорость судов, сокращают время оборота капитала, вложенного в судоходство. Но эти усовершенствования, сокращая рабочий период, а вместе с тем и время, на которое должен быть авансирован оборотный капитал, в большинстве случаев связаны с увеличенной затратой основного капитала. С другой стороны, в некоторых отраслях рабочий период может быть сокращен посредством простого расширения кооперации; например, время постройки железной дороги сокращается, если поставлены на ноги крупные армии рабочих, которые принимаются за дело сразу во многих пунктах. Время оборота сокращается здесь вследствие возрастания авансированного капитала. При всех таких условиях под командой капиталиста должно быть объединено больше средств производства и больше рабочей силы.

Итак, сокращение рабочего периода связано по большей части с увеличением капитала, авансируемого на более короткий срок, так что по мере сокращения срока, на который капитал авансируется, возрастает масса авансируемого капитала. Ввиду этого здесь необходимо напомнить, что, абстрагируясь от того, какова вообще масса общественного капитала, все дело зависит от того, в какой степени раздроблены или сосредоточены в руках отдельных капиталистов средства производства и жизненные средства или распоряжение ими, — следовательно, от того, каких размеров уже достигла концентрация капитала. Поскольку кредит способствует концентрации капитала в одних руках, ускоряет и повышает ее, постольку он способствует сокращению рабочего периода, а следовательно, и времени оборота.

В отраслях производства, где рабочий период, независимо от того, является ли он непрерывным или прерывным, предписывается определенными естественными условиями, сокращение его при помощи вышеуказанных средств неосуществимо.

 

«Выражение «более быстрый оборот» не может быть применено к сбору зерна, так как здесь возможен лишь один оборот в год. Что касается животноводства, то мы хотели бы просто спросить, каким образом можно ускорить оборот двух- или трехлетних овец и четырех- или пятилетних быков?» (W. Walter Good: «Political, Agricultural and Commercial Fallacies». London, 1866, p. 325.)

 

Необходимость заранее иметь наличные деньги (например, для таких твердо установленных платежей, как налоги, земельная рента и т. д.) принуждает решать этот вопрос таким образом, что, например, скот, к большому ущербу для сельского хозяйства, продается и убивается раньше, чем он достиг экономически нормального возраста; в конечном счете это приводит также и к возрастанию цен на мясо.

 

«Люди, которые раньше занимались главным образом откармливанием скота и летом пользовались пастбищами midland counties {центральных графств}, а зимой — стойлами восточных графств,... вследствие колебаний и понижения цен на зерно опустились до такой степени, что теперь они рады, если им удается извлечь выгоду из высоких цен на масло и сыр; масло они еженедельно выносят на рынок, чтобы, продав его, покрыть текущие расходы; под сыр они берут авансы у скупщика, который забирает продукт, как только он становится годным к перевозке, и, конечно, назначает свои собственные цены. По этой же причине, так как и в сельском хозяйстве действуют законы политической экономии, телята, которые прежде из округов, ведущих молочное хозяйство, отправлялись на юг для откармливания, теперь в массовом количестве, часто в возрасте 8—10 дней, забиваются на бойнях Бирмингема, Манчестера, Ливерпуля и других соседних больших городов. Однако, если бы солод не был обложен налогом, то не только фермеры получили бы больше прибыли и таким образом могли бы содержать у себя молодняк до тех пор, пока он не станет старше и тяжелее, но и люди, не имеющие коров, могли бы для выкармливания телят употреблять солод вместо молока, и нынешняя ужасающая нехватка молодняка была бы в значительной степени устранена. Теперь же, когда этим мелким хозяйчикам рекомендуют выкармливать телят, они отвечают: мы очень хорошо знаем, что выкармливание молоком окупилось бы, но, во-первых, для этого мы должны были бы затратить наличные деньги, а этого мы не можем сделать, и, во-вторых, нам пришлось бы долго ждать, пока мы снова выручим эти деньги, тогда как при молочном хозяйстве мы получаем их немедленно» (там же, стр. 11—12).

 

Если удлинение периода оборота имеет такие последствия даже для мелких английских фермеров, то легко понять, какие затруднения оно должно вызвать среди мелких крестьян на континенте.

По мере увеличения продолжительности рабочего периода, а следовательно, и периода времени, необходимого для изготовления пригодного к обращению товара, часть стоимости, переносимая как бы слоями с основного капитала на продукт, накапливается, и обратный приток этой части стоимости замедляется. Но это замедление не вызывает новой затраты на основной капитал. Машина продолжает действовать в процессе производства независимо от того, медленнее или быстрее притекает назад в денежной форме возмещение ее изношенной части. Иначе обстоит дело с оборотным капиталом: не только вложенный капитал должен быть связан более продолжительное время соответственно продолжительности рабочего периода, но должен также постоянно авансироваться новый капитал на заработную плату, на сырые и вспомогательные материалы. Поэтому замедленный обратный приток оказывает на основной и оборотный капитал различное влияние. Независимо от того, будет ли обратный приток более медленным или более быстрым, основной капитал продолжает действовать. Напротив, оборотный капитал при задержке его обратного притока теряет способность функционировать, поскольку он закреплен в форме непроданного или неготового, еще непригодного к продаже продукта и поскольку нет налицо добавочного капитала, чтобы возобновить его in natura.—

 

«В то время как крестьянин умирает с голоду, скот его процветает. Прошли дожди, и подножный корм вырос богатый, но индийский крестьянин готов умереть с голоду рядом с жирным быком. Требования суеверия суровы по отношению к отдельному индивидууму, однако они направлены на сохранение общества в целом; сохранение рабочего скота обеспечивает продолжение земледелия, а тем самым и источники будущих средств существования и будущего богатства. В Индии легче заменить человека, нежели быка, — это, быть может, звучит жестоко и печально, но это так» («Return, East India. Madras and Orissa Famine», p. 44, № 4).

 

Сравните с этим следующее изречение из «Манавадхармашастры»:

 

«Бескорыстная жертва жизнью ради сохранения жизни жреца или коровы... может обеспечить блаженство этих низкорожденных племен» (гл. X, § 62).

 

Нет, конечно, никакой возможности доставить на рынок пятилетнее животное раньше, чем ему исполнится пять лет. Но в известных пределах возможно, изменяя способ ухода за животными, подготовить их в более короткий срок к их назначению. Это именно и было достигнуто Бейкуэллем. Лавернь пишет, что раньше английские овцы, как и французские теперь, т. е. в 1855г, не годились для убоя ранее четвертого или пятого года жизни. По системе Бейкуэлля, овца может быть откормлена на убой за один год и, во всяком случае, к двум годам ее рост заканчивается. Путем тщательного отбора Бейкуэлль, фермер из Дишлей-Грэнджа, довел костный скелет овец до минимума, необходимого для их существования. Овцы его получили название ньюлейстерских.

 

«Овцевод может теперь доставить на рынок три овцы за то же самое время, которое прежде требовалось для откармливания одной овцы, и притом у них толще, округлее, сильнее развиты те части, которые дают наибольшее количество мяса. Почти весь вес их туши составляет чистое мясо» (Lavergne. «The Rural Economy of England etc.», 1855, p. 20).

 

Методы, сокращающие рабочий период, в различных отраслях промышленности применимы в весьма различной степени и отнюдь не способны уравнять разницу в продолжительности различных рабочих периодов. Так, в нашем примере применение новых станков может абсолютно сократить рабочий период, необходимый для изготовления одного паровоза. Однако, если вследствие усовершенствований в процессах прядения количество ежедневно или еженедельно доставляемого готового продукта, т. е. пряжи, увеличивается еще быстрее, то относительно, по сравнению с прядением, продолжительность рабочего периода в машиностроении все же увеличится.

 

Глава тринадцатая: Время производства

Рабочее время есть всегда время производства, т. е. время, в течение которого капитал связан в сфере производства. Напротив, не всякое время, в течение которого капитал находится в процессе производства, уже в силу этого необходимо является рабочим временем.

Здесь речь идет не о тех перерывах в процессе труда, которые обусловлены естественными пределами возможностей самой рабочей силы, хотя мы и видели, что одним из важных мотивов для неестественного удлинения процесса труда и введения непрерывной дневной и ночной работы стало уже одно то обстоятельство, что основной капитал — фабричные здания, машины и т. д. — остается без употребления во время перерывов в процессе труда. Здесь речь идет о перерыве, не зависящем от продолжительности процесса труда, обусловленном самой природой продукта и способом его изготовления, о перерыве, в течение которого предмет труда подвергается более или менее продолжительным естественным процессам, должен претерпеть физические, химические, физиологические изменения, во время которых процесс труда совершенно или отчасти приостанавливается.

Так, молодое вино сначала некоторое время должно перебродить, а затем снова стоять в течение известного периода для того, чтобы достигнуть определенной степени совершенства. Во многих отраслях промышленности продукт должен подвергаться сушению, как, например, в гончарном деле, или известным влияниям, изменяющим его химические свойства, как, например, в белильном деле. Озимая пшеница требует для созревания, скажем, 9 месяцев. В промежутке между посевом и жатвой процесс труда почти совсем прерывается. В лесоводстве после окончания посева и необходимых для него подготовительных работ образование готового продукта требует, быть может, целого столетия; в течение всего этого времени лес нуждается лишь в сравнительно незначительном воздействии труда.

Во всех этих случаях в течение большей части времени производства добавочный труд присоединяется лишь изредка. В предыдущей главе указаны условия, при которых к капиталу, уже вложенному в процесс производства, необходимо присоединение добавочного капитала и труда; здесь оно имеет место лишь с более или менее продолжительными перерывами.

Таким образом, во всех этих случаях время производства у авансированного капитала состоит из двух периодов: из первого периода, в течение которого капитал находится в процессе труда; и из второго периода, в течение которого форма существования капитала — форма еще неготового продукта, — предоставляется воздействию естественных процессов, не находясь при этом в процессе труда. Дело нисколько не меняется от того, если оба эти периода иногда перекрещиваются и вклиниваются один в другой. Рабочий период и период производства здесь не совпадают. Период производства больше, чем рабочий период. Но только по окончании периода производства продукт готов, созрел и, следовательно, может быть превращен из формы производительного капитала в форму товарного капитала. Следовательно, в зависимости от продолжительности той части времени производства, которая не состоит из рабочего времени, удлиняется и период оборота капитала. Поскольку время производства, избыточное по сравнению с рабочим временем, не определено раз навсегда данными законами природы, как при созревании хлеба, во время роста дуба и т. п., то период оборота нередко может более или менее сокращаться посредством искусственного сокращения времени производства. К этому приводит, например, введение химического беления вместо беления на лугу, введение в процессах сушения более эффективных сушильных аппаратов. В дубильном деле при старом методе воздействие дубильной кислоты на кожу длилось 6—18 месяцев, при новом же методе, с применением воздушного насоса, это время сократилось до 1,5—2 месяцев. (J. G. Courcelle-Seneuil. «Traité théorique et pratique des entreprises industrielles etc.». Paris, 1857, 2 ed.) Наиболее выдающийся пример искусственного сокращения той части времени производства, которое заполнено исключительно естественными процессами, дает история производства железа, в особенности история переработки чугуна в сталь за последние 100 лет, начиная с открытого в 1780г пудлингования и кончая современным бессемеровским процессом и другими новейшими методами, введенными позже. Время производства сократилось колоссально, но в той же самой мере увеличились и размеры вложений основного капитала.

Своеобразный пример отклонения времени производства от рабочего времени представляет американское производство сапожных колодок. Здесь значительная часть непроизводительных издержек обусловливается тем, что дерево должно сохнуть в течение периода продолжительностью до 18-ти месяцев, чтобы готовая колодка впоследствии не покоробилась, не изменила своей формы. В течение этого времени дерево не подвергается какому-либо процессу труда. Период оборота вложенного капитала определяется поэтому не только тем временем, которое необходимо для самого производства колодок, но и тем временем, в продолжение которого вложенный капитал праздно лежит в виде сохнущего дерева. Дерево 18 месяцев находится в процессе производства, прежде чем оно вступит в процесс труда в собственном смысле слова. Этот пример показывает в то же время, насколько различны могут быть периоды оборота различных частей оборотного капитала вследствие обстоятельств, которые возникают не в сфере обращения, а в процессе производства.

Особенно отчетливо разница между временем производства и рабочим временем выступает в сельском хозяйстве. В условиях нашего умеренного климата земля дает урожай зерновых один раз в год. Сокращение или удлинение периода производства (в среднем девятимесячного для озимого посева) в свою очередь зависит от чередования благоприятных и неблагоприятных лет и потому не может быть точно определено и контролироваться заранее, как в промышленности в собственном смысле слова. Только побочные продукты, как молоко, сыр и т. д., постоянно могут быть произведены и проданы в сравнительно короткие периоды. Напротив, рабочее время представляется, например, в следующем виде:

 

«В различных местностях Германии, в зависимости от климатических и других оказывающих свое воздействие условий, число рабочих дней для трех главных периодов труда в среднем должно быть принято следующее: для весеннего периода — с середины марта или с начала апреля до середины мая, 50—60 рабочих дней; для летнего периода — с начала июня до конца августа, 65—80 рабочих дней; для осеннего периода — с начала сентября до конца октября или до середины или конца ноября, 55—75 рабочих дней. На зиму приходятся лишь такие работы, которые можно выполнять в это время, как-то вывоз удобрений, подвоз дров, поездки на рынок, подвоз строительных материалов и т. д.» (F. Kirchhof. «Handbuch der landwirtschaftlichen Betriebslehre». Dresden, 1852, S. 160).

 

Поэтому, чем неблагоприятнее климат, тем короче рабочий период в сельском хозяйстве и, следовательно, тем короче тот период, в течение которого затрачивается капитал и труд. Возьмем, например, Россию. Там в некоторых северных областях полевые работы возможны только в течение 130—150 дней в году. Понятно, какой потерей было бы для России, если бы 50 из 65 миллионов населения ее европейской части оставалось без занятия в течение шести или восьми зимних месяцев, когда необходимо прекращаются всякие полевые работы. Не считая 200000 крестьян, работающих в России на 10500 фабриках, в деревнях повсюду развилась своя домашняя промышленность. Так, существуют деревни, в которых все крестьяне из поколения в поколение являются ткачами, кожевниками, сапожниками, слесарями, ножевщиками и т. д.; в особенности это имеет место в Московской, Владимирской, Калужской, Костромской и Петербургской губерниях. Кстати сказать, эта домашняя промышленность теперь все более и более вынуждена служить капиталистическому производству: ткачам, например, основу и уток доставляют или непосредственно купцы или же посредники-скупщики. (Сокращенно по «Reports by H. M. Secretaries of Embassy and Legation, on the Manufactures, Commerce, etc.» 1865, p. 86, 87, № 8.) Здесь видно, каким образом расхождение между периодом производства и рабочим периодом, причем последний составляет только часть первого, образует естественную основу для соединения земледелия с сельскими подсобными промыслами и, с другой стороны, как эти последние, в свою очередь, становятся опорными пунктами для капиталиста, который проникает сюда сначала в качестве купца. Когда же капиталистическое производство позднее завершает отделение мануфактуры от земледелия, сельский рабочий становится все более и более зависящим от чисто случайных побочных занятий, и в силу этого его положение ухудшается. Как мы увидим впоследствии, для капитала все различия в обороте сглаживаются, для рабочего же — нет.

В большинстве отраслей обрабатывающей промышленности, в горном деле, на транспорте и т. д. производство идет равномерно, из года в год затрачивается равное рабочее время и, — если оставить в стороне колебания цен, нарушения в ходе деловой жизни и т. п. как аномальные отклонения, — затраты на капитал, необходимый для ежедневного процесса обращения, распределяются также равномерно. Равным образом, при прочих неизменных условиях рынка, обратный приток оборотного капитала или его возобновление в течение года также происходит через равные промежутки времени. Напротив, в тех отраслях, где рабочее время составляет лишь часть времени производства, в различные периоды года оборотный капитал затрачивается весьма неравномерно, между тем как обратный Приток его совершается лишь разом, в момент, определяемый естественными условиями. Таким образом здесь, при одинаковом масштабе предприятия, т. е. при одинаковой величине авансированного оборотного капитала, этот последний должен авансироваться сразу в более крупных массах и на более продолжительное время, чем в предприятиях с непрерывными рабочими периодами. Продолжительность жизни основного капитала здесь также значительно больше отличается от того периода времени, в течение которого он функционирует действительно производительно. Само собой разумеется, что, если существует разница между рабочим временем и временем производства, то и время потребления примененного основного капитала постоянно прерывается на более или менее продолжительные периоды, — например, в земледелии так обстоит дело с рабочим скотом, с орудиями труда и машинами. Поскольку этот основной капитал состоит из рабочего скота, он непрерывно требует одинаковых или почти одинаковых затрат на корм и т. д. как в то время, когда скот работает, так и в то время, когда он не работает. Что касается мертвых средств труда, то их неупотребление также влечет за собой некоторое их обесценение. Следовательно, вообще происходит удорожание продукта, так как передача стоимости на продукт исчисляется не в соответствии с тем временем, в течение которого основной капитал функционирует, а в соответствии с тем временем, в течение которого он теряет стоимость. В этих отраслях производства бездеятельность основного капитала, связана ли она с текущими издержками или нет, является таким же условием его нормального применения, как, например, потеря известного количества хлопка при прядении; равным образом в каждом процессе труда, совершающемся при нормальных технических условиях, затраты рабочей силы, непроизводительные, но неизбежные, учитываются точно так же, как и производительные. Всякое усовершенствование, которое уменьшает непроизводительную затрату средств труда, сырья и рабочей силы, уменьшает также и стоимость продукта.

В сельском хозяйстве имеют место и сравнительно продолжительный рабочий период и большая разница между рабочим временем и временем производства. Годскин справедливо замечает по этому поводу:

 

«Различие между тем временем» {впрочем, он не различает здесь рабочего времени и времени производства}, «которое необходимо для того, чтобы произвести продукты сельского хозяйства, и тем временем, которое требуется для производства продуктов в других отраслях труда, есть главная причина величайшей зависимости сельских хозяев. Они не могут доставить свои товары на рынок раньше, чем через один год. В течение всего этого периода времени они должны брать взаймы у сапожника, портного, кузнеца, каретника и различных других производителей, в продуктах которых они нуждаются и продукты которых изготовляются в течение немногих дней или недель. Вследствие этого естественного обстоятельства и вследствие более быстрого увеличения богатства в других отраслях труда земельные собственники, монополизировавшие землю всего государства, да еще сверх того присвоившие себе и монополию законодательства, все же не в состоянии спасти себя и своих слуг, арендаторов, от участи стать самыми зависимыми людьми в стране» (Thomas Hodgskin. «Popular Political Economy». London, 1827, p. 147, примечание).

 

Все методы, при помощи которых в земледелии, с одной стороны, затраты на заработную плату и средства труда распределяются более равномерно в течение всего года, и, с другой стороны, сокращается время оборота, как, например, при производстве разнородных продуктов, вследствие чего становится возможной разновременная уборка урожая в течение одного и того же года, — все эти методы требуют увеличения авансированного на производство оборотного капитала, который расходуется на заработную плату, удобрения, семена и т. д. Так обстоит дело при переходе от трехпольной системы хозяйства с паром к плодосменному хозяйству без пара. То же имеет место во Фландрии при системе «cultures dérobées».

 

«При «cultures dérobées» применяют корнеплоды; на одном и том же поле сначала произрастает хлеб, лен, рапс для удовлетворения потребностей человека, а после жатвы оно засевается корнеплодами, предназначенными для кормления скота. Эта система, при которой крупный рогатый скот все время может оставаться в стойле, дает значительное накопление удобрений и таким образом становится основой плодосменного хозяйства. В песчаных местностях более одной трети обрабатываемой площади используется под «cultures derobees»; результат получается такой же, как если бы размеры обрабатываемой площади увеличились на одну треть».

 

Наряду с корнеплодами в тех же целях культивируются клевер и другие кормовые травы.

 

«Земледелие, доведенное до такой интенсивности, при которой оно переходит в огородную культуру, требует, разумеется, сравнительно значительных вложений капитала. В Англии вложения капитала определяются в 250 франков на гектар. Во Фландрии наши крестьяне, по всей вероятности, нашли бы, что вложение капитала в 500 фр. на гектар является слишком незначительным» («Essai sur l'Économie Rurale de la Belgique» par Emile de Laveleye. Paris, 1863, p. 45, 46, 48).

 

Возьмем, наконец, лесоводство. —

 

«Выращивание леса существенно отличается от большинства остальных производств тем, что здесь сила природы действует самостоятельно, и, при естественном обновлении, не требуется приложения силы человека и капитала. Впрочем, даже и там, где леса обновляются искусственно, затраты сил человека и капитала по сравнению с действием сил природы лишь незначительны. Кроме того, лес может хорошо расти на таких почвах и в таких местах, где хлеб не произрастает или же производство его уже не окупается. Но лесоразведение при правильном ведении хозяйства требует более обширной площади, чем культура зерновых, так как при наличии мелких парцелл нельзя вести хозяйственную вырубку леса, почти невозможно извлекать побочные доходы, труднее организовать лесозащиту и т. д. Однако процесс производства связан с такими длинными периодами, что он выходит за пределы планов частного хозяйства, в отдельных случаях даже за пределы жизни одного поколения. Капитал, затраченный на приобретение земельных участков под лес»,

 

{при общественном производстве необходимость в этом капитале отпадает, и вопрос заключается лишь в том, сколько земли данное общество может изъять из-под пашни и пастбищ для лесоразведения},

 

«приносит заметные плоды лишь по истечении длительного времени и оборачивается лишь отчасти; полный же оборот при некоторых породах леса требует до 150 лет. Кроме того, регулярное ведение лесного хозяйства требует, чтобы постоянно имелся запас леса на корню, превосходящий в 10—40 раз его ежегодный расход. Поэтому тот, кто не имеет других источников дохода и обладает только значительными площадями леса, не в состоянии вести правильное лесное хозяйство» (Кирххоф, стр. 58).

 

Продолжительное время производства (включающее в себя лишь относительно незначительное рабочее время), а потому и большая продолжительность периодов оборота делают лесоразведение отраслью, невыгодной для частного, а следовательно, и для капиталистического производства, — ведь капиталистическое производство по существу своему является частным производством, даже в том случае, если вместо отдельного капиталиста выступает капиталист ассоциированный. Развитие культуры и промышленности вообще с давних пор сопровождалось настолько энергичным уничтожением лесов, что по сравнению с этим все, что было сделано ими для поддержания и новых посадок леса, представляет собой совершенно ничтожную величину.

В приведенной выше цитате из книги Кирххофа заслуживает особого внимания следующее место:

 

«Кроме того, регулярное ведение лесного хозяйства требует, чтобы постоянно имелся запас леса на корню, превосходящий в 10—40 раз его ежегодный расход».

 

Это значит, что один оборот капитала совершается в 10—40 и более лет.

То же самое и в животноводстве. Одна часть стада (запас скота) остается в процессе производства, в то время как другая часть стада продается в качестве ежегодного продукта. Только одна часть капитала оборачивается здесь ежегодно, совершенно так же, как это имеет место с основным капиталом — машинами, рабочим скотом и т. п. Хотя этот капитал есть капитал, закрепленный в процессе производства на сравнительно продолжительное время и потому замедляющий оборот всего капитала, тем не менее он не образует основного капитала в категорическом смысле этого понятия.

То, что называют здесь запасом — определенное количество леса на корню или живого скота, — находится в процессе производства в условном смысле (одновременно в качестве средств труда и материала труда); соответственно естественным условиям воспроизводства леса или скота, при правильном ведении хозяйства, значительная часть его должна постоянно находиться в этой форме, в форме запаса.

Подобное же воздействие на оборот капитала оказывает другой вид запаса, который составляет лишь потенциальный производительный капитал, но в силу самой природы хозяйства должен накапливаться в более или менее значительных массах и, следовательно, должен авансироваться для производства на сравнительно продолжительное время, хотя он лишь мало-помалу вступает в активный процесс производства. Сюда относится, например, удобрение, пока оно еще не вывезено на поле, а также зерно, сено и т. д., и запасы таких жизненных средств, которые входят в производство скота.

 

«Значительная часть капитала предприятия заключается в хозяйственных запасах. Эти последние могут, однако, в большей или меньшей степени утратить свою стоимость, если предохранительные меры, необходимые для их хорошего сохранения, не применяются с надлежащей тщательностью; ведь вследствие недостатка надзора часть запасов продукта может быть совершенно потеряна для хозяйства. Поэтому здесь требуется особенно старательный надзор за амбарами, помещениями для фуража и зерна, за погребами, а также следует тщательно запирать помещения, где хранятся запасы, и, кроме того, держать их в чистоте, проветривать и т. д.; зерновые и другие плоды, предназначенные для хранения, следует время от времени надлежащим образом пересыпать и перебирать, картофель и свеклу защищать как от мороза, так и от воды и гниения» (Кирххоф, стр. 292). «При подсчете потребностей собственного хозяйства, особенно же того, что требуется для содержания скота, причем распределение следует производить в зависимости от количества имеющихся продуктов и цели, необходимо иметь в виду не только покрытие данной потребности, но и, кроме того, учитывать необходимость известного запаса на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. И если при этом оказывается, что потребность не может быть полностью покрыта за счет продукта собственного хозяйства, то прежде всего надо подумать, нельзя ли покрыть недостаток другими продуктами (суррогатами) или, по крайней мере, приобрести недостающую часть по возможности дешевле. Если, например, обнаружится недостаток сена, то его можно заменить корнеплодами с прибавкой соломы. Вообще здесь необходимо постоянно считаться с хозяйственной ценностью и рыночной ценой различных продуктов и сообразно этому решать вопрос о потреблении; если, например, овес дорог, в то время как цены на горох и рожь сравнительно низки, то можно с выгодой заменить в рационе лошадей часть овса горохом или рожью, а овес, оставшийся вследствие такой замены, продать» (там же, стр. 300).

 

Выше, при рассмотрении образования запаса {см. Главу 6}, уже было отмечено, что необходимо определенное, большее или меньшее количество потенциального производительного капитала, т. е. необходимо определенное количество средств производства, предназначенных для средств производства, которые должны в большей или меньшей массе находиться в запасе и лишь мало-помалу входить в процесс производства. При этом было отмечено также, что в данном предприятии или при капиталистическом производстве определенных размеров величина этого производственного запаса зависит от большей или меньшей трудности его возобновления, от сравнительной близости рынков, на которых производятся закупки, от развития средств транспорта и связи и т. д. Все эти обстоятельства определяют минимум того капитала, который должен иметься в наличии в форме производственного запаса, и, следовательно, определяют продолжительность того времени, на которое должны авансироваться капиталы, а также размер массы капитала, авансируемой за один раз. Этот размер массы капитала, который, следовательно, оказывает влияние также и на оборот, обусловливается большей или меньшей продолжительностью того времени, в течение которого оборотный капитал закреплен в форме производственного запаса, в качестве лишь потенциального производительного капитала. С другой стороны, поскольку эта его остановка зависит от большей или меньшей возможности быстрого возмещения: от условий рынка и т. д., постольку она сама обусловливается временем обращения, обстоятельствами, относящимися к сфере обращения.

 

«Далее, такие предметы инвентаря или такие принадлежности, как ручные инструменты, решета, корзины, веревки, колесная мазь, гвозди и т. д. тем в большем количестве должны иметься в запасе на случай потребности в быстрой их замене, чем меньше возможность быстро достать их поблизости от хозяйства. Наконец, ежегодно в течение зимы весь инвентарь должен быть тщательно осмотрен; затем следует немедленно позаботиться о том, чтобы было сделано необходимое пополнение и ремонт этого инвентаря. Насколько значительны должны быть, вообще говоря, запасы инвентаря, это главным образом определяется местными условиями. Где нет поблизости ремесленников и торговых лавок, там надо держать более крупные запасы, чем там, где лавки и мастера имеются на месте или поблизости. Но если при прочих равных условиях необходимые запасы закупаются сразу в сравнительно значительном количестве, то обычно при этом достигается та выгода, что закупки обходятся дешевле, особенно, если для этого был выбран благоприятный момент; правда, при этом из оборотного капитала предприятия сразу извлекается более значительная сумма, без которой не всегда легко может обойтись это предприятие» (Кирххоф, стр. 301).

 

Разница между временем производства и рабочим временем может, как мы видели, возникнуть в весьма различных случаях. Оборотный капитал может находиться в периоде производства, прежде чем он вступит в собственно процесс труда (производство сапожных колодок); или он находится в периоде производства после того, как он уже прошел через собственно рабочий процесс (вино, посев); или в общее время производства рабочее время входит с перерывами, отдельными частями (земледелие, лесоводство); большая часть годного к обращению продукта остается в активном процессе производства, в то время как несравненно меньшая часть его вступает в ежегодное обращение (лесоводство и животноводство); большая или меньшая продолжительность того периода времени, на который должен быть затрачен оборотный капитал в форме потенциального производительного капитала и на который, следовательно, большая или меньшая масса капитала должна быть затрачена сразу, отчасти обусловливается характером самого процесса производства (земледелие), отчасти же зависит от близости рынков и т. д., — короче говоря, от обстоятельств, относящихся к сфере обращения.

Позже («Капитал», книга III) мы увидим, к каким нелепым теориям пришли Мак-Куллох, Джемс Милль и другие вследствие попытки отождествить время производства, отклоняющееся от рабочего времени, с этим последним, — попытки, которая в свою очередь вытекает из неправильного применения теории стоимости.

———

Цикл оборота, рассмотренный нами раньше, дан продолжительностью жизни основного капитала, авансированного на процесс производства. Так как этот цикл охватывает больший или меньший ряд лет, то он охватывает также ряд годовых, или же ряд повторяющихся в течение года оборотов основного капитала.

В земледелии такой цикл оборота определяется системой полеводства.

 

«Продолжительность срока аренды во всяком случае не должна быть короче времени оборота, соответствующего практикуемой системе полеводства, — следовательно, при трехпольной системе хозяйства мы всегда имеем здесь дело с числами 3, 6, 9 и т. д. Если принята трехпольная система с чистым паром, то каждое поле в течение шести лет обрабатывается лишь четыре раза, причем в годы обработки оно засевается озимыми или яровыми и, если это позволяют или требуют свойства почвы, последовательно пшеницей и рожью, ячменем и овсом. Каждый вид зерновых дает на одной и той же почве большие или меньшие урожаи, чем другие виды, каждый имеет иную стоимость и продается по иной цене. Поэтому доход с поля в каждый данный год обработки отличается от дохода предыдущего года, за первую половину всего оборота (за первые три года) он также будет не таким, как за вторую половину. Даже средний доход за первую и вторую половину времени оборота не будет одинаков, так как урожай зависит не только от качества почвы, но и от погоды; цены также находятся в зависимости от самых разнообразных условий. Если же теперь мы вычислим доход с поля, приняв во внимание средний урожай и средние цены за весь шестилетний период оборота, то мы получим общую сумму ежегодного дохода как для первого, так и для второго периода оборота. Этого, однако, не будет, если мы вычислим доход только за половину времени оборота, т. е. только за три года, так как тогда общая сумма дохода была бы различной. Отсюда вытекает, что при трехпольной системе хозяйства продолжительность срока аренды должна быть определена по меньшей мере в 6 лет. Но гораздо более желательным и для арендатора и для сдающего в аренду всегда является то, чтобы срок аренды составлял многократный срок аренды» {sic!} «и, таким образом, при трехпольной системе хозяйства вместо 6 определялся бы на 12, 18 и более лет, при семипольной же системе — вместо 7 на 14, 28 лет» (Кирххоф, стр. 117, 118).

 

{В этом месте рукописи у Маркса стоит: «Английское плодосменное хозяйство. Здесь сделать примечание».}

 

Глава четырнадцатая: Время обращения

Все до сих пор рассмотренные нами обстоятельства, порождающие различия в продолжительности периодов оборота различных капиталов, вложенных в различные отрасли производства, а потому и различия в продолжительности периодов, на которые должен быть авансирован капитал, возникают в самом процессе производства как различие основного и оборотного капитала, как различие рабочих периодов и т. д. Однако время оборота капитала равно сумме времени его производства и времени его обращения, или циркуляции. Поэтому само собой понятно, что различная продолжительность времени обращения делает различным время оборота, а следовательно, и продолжительность периода оборота. Это становится ясным до очевидности, если сравнить два различных вложения капитала, у которых различно только время обращения, а все прочие условия, модифицирующие оборот, одинаковы, или если взять определенный капитал с определенным соотношением основного и оборотного капитала, при определенном рабочем периоде и т. д., и гипотетически изменять только время его обращения.

Одна часть времени обращения — относительно самая важная — состоит из времени продажи, т. е. из того периода времени, в течение которого капитал находится в состоянии товарного капитала. Соответственно относительной продолжительности этого срока удлиняется или сокращается время обращения, а потому и период оборота вообще. Вследствие издержек на хранение и т. д. может также потребоваться добавочная затрата капитала. Само собой ясно, что время, необходимое для продажи готовых товаров, может быть весьма различно для отдельных капиталистов в одной и той же отрасли производства, следовательно, различно не только для массы капиталов, вложенных в различные отрасли производства, но и для различных самостоятельных капиталов, которые в действительности представляют собой только обособившиеся части всего капитала, вложенного в одну и ту же сферу производства. При прочих равных условиях период продажи для одного и того же индивидуального капитала будет изменяться соответственно общим изменениям в условиях рынка или изменениям этих условий в отдельной отрасли производства. На этом мы не будем теперь больше останавливаться. Мы лишь констатируем простой факт: все обстоятельства, которые вообще вызывают различие в продолжительности периодов оборота капиталов, вложенных в различные отрасли производства, имеют своим следствием, если эти капиталы действуют индивидуально (если, например, один капиталист имеет возможность продавать быстрее, чем его конкурент; если один в большей мере, чем другой, применяет методы, сокращающие рабочий период и т. д.), различие в обороте различных индивидуальных капиталов, находящихся в одной и той же отрасли производства.

Одной из причин, постоянно вызывающих разницу в продолжительности времени продажи, а потому и времени оборота вообще, является отдаленность того рынка, на котором товар продается, от места производства этого товара. В продолжение всего времени своего путешествия до рынка капитал остается связанным в состоянии товарного капитала; если товар производится по заказу, то капитал остается связанным до момента передачи товара заказчику; если не по заказу, то ко времени нахождения в пути до рынка присоединяется еще и то время, в течение которого товар находится на этом рынке, ожидая продажи. Улучшение средств связи и транспорта абсолютно сокращает период странствования товаров, но не уничтожает вытекающей из этого странствования относительной разницы во времени обращения различных товарных капиталов или даже различных частей одного и того же товарного капитала, путешествующих на различные рынки. Например, усовершенствованные парусные и паровые суда, сокращающие время нахождения товаров в пути, сокращают это время как до близлежащих, так и до отдаленных портов. При этом относительная разница во времени остается, хотя часто она уменьшается. Однако вследствие развития средств транспорта и связи относительные различия во времени нахождения товаров в пути могут изменяться таким образом, что они уже не соответствуют географическим расстояниям. Например, железная дорога, ведущая от места производства к главному центру сосредоточения населения внутри страны, может сделать географически близкий пункт внутри данной страны, к которому нет железной дороги, абсолютно или относительно более отдаленным, чем пункт, находящийся на географически более значительном расстоянии; точно так же вследствие того же обстоятельства может измениться относительная удаленность мест производства даже от сравнительно крупных рынков сбыта, чем и объясняется то падение старых и возникновение новых центров производства, которым сопровождаются изменения в средствах транспорта и связи. (К этому присоединяется еще и относительно большая дешевизна транспорта на далекие расстояния по сравнению с короткими.) Одновременно с развитием средств транспорта возрастает не только скорость передвижения, вследствие чего пространственное отдаление сокращается во времени. При этом возрастает не только масса средств транспорта и связи, так что, например, одновременно много судов отходит в один и тот же порт, несколько поездов одновременно курсируют между двумя пунктами по различным железным дорогам, но и, например, товарные суда в различные дни недели последовательно отправляются из Ливерпуля в Нью-Йорк или товарные поезда в различные часы суток идут из Манчестера в Лондон. Правда, вследствие этого последнего обстоятельства, при данной производительности средств транспорта, не изменяется абсолютная скорость, а следовательно, и соответствующая часть времени обращения. Но последовательные количества товаров могут отправляться через более короткие, следующие один за другим промежутки времени и таким образом последовательно поступать на рынок, не скапливаясь большими массами в виде потенциального товарного капитала до их действительной отправки. Поэтому и обратный приток капитала происходит по частям, через сравнительно короткие последовательные периоды времени, так что постоянно одна часть уже превращается в денежный капитал, тогда как другая еще обращается в качестве товарного капитала. Посредством такого распределения обратного притока на несколько последовательных периодов сокращается все время обращения, а потому сокращается также и время оборота. Прежде всего в большей или меньшей степени развивается интенсивность функционирования средств транспорта; например, с одной стороны, число поездов железной дороги увеличивается по мере того, как на одном месте производства производится все больше, по мере того, как оно превращается в более крупный центр производства, и притом число поездов увеличивается в направлении к уже существующему рынку сбыта, следовательно, — в направлении к крупным центрам производства и населения, к портам, через которые идет экспорт, и т. д. Но, с другой стороны, эта особенная легкость сообщений и ускоренный благодаря ей оборот капитала (поскольку он обусловливается временем обращения) вызывает, наоборот, ускоренное развитие данного центра производства, а также упрочение его положения на рынках сбыта. Вместе с ускоренной таким образом концентрацией массы людей и массы капиталов в определенных пунктах возрастает концентрация этих масс капиталов в немногих руках. В то же время происходит новое передвижение и перемещение центров производства и рынков вследствие изменений их относительного положения, обусловленных изменениями в средствах транспорта и связи. Какое-нибудь место производства, прежде обладавшее особыми преимуществами благодаря своему положению на большой дороге или на канале, оказывается теперь вблизи единственной железнодорожной ветки, которая к тому же функционирует лишь с сравнительно большими перерывами, тогда как другое место, лежавшее совершенно в стороне от главных путей сообщения, теперь оказалось в узловом пункте нескольких дорог. Второй район развивается, первый — приходит в упадок. Итак, изменение в средствах транспорта приводит к местным различиям во времени обращения товаров, к различиям в условиях купли, продажи и т. д., или же вносит изменения в уже существующие местные различия. Важность этого обстоятельства для оборота капитала обнаруживается в беспрерывных спорах представителей купцов и промышленников из различных районов с правлениями железных дорог. (Смотри, например, цитированную выше Синюю книгу «Railway Committee» {См. Главу 6})

Все отрасли производства, по характеру своих продуктов рассчитанные главным образом на местный сбыт, как, например, пивоварни, развиваются поэтому до весьма крупных размеров в главных центрах сосредоточения населения. Более быстрый оборот капитала отчасти компенсирует здесь большую дороговизну некоторых условий производства: земельного участка для построек и т. д.

Если, с одной стороны, с прогрессом капиталистического производства развитие средств транспорта и связи сокращает время обращения для данного количества товаров, то, напротив, тот же самый прогресс и условия, складывающиеся вместе с развитием средств транспорта и связи, приводят к необходимости работать на все более отдаленные рынки, короче говоря, — на мировой рынок. Масса находящихся в пути товаров, отправленных в отдаленные пункты, необычайно возрастает, а потому абсолютно и относительно возрастает также и та часть общественного капитала, которая постоянно на более продолжительные сроки остается в стадии товарного капитала, в пределах времени обращения. В то же время возрастает и та часть общественного богатства, которая, вместо того чтобы непосредственно служить средством производства, затрачивается на средства транспорта и связи, а также на основной и оборотный капитал, требующийся для их эксплуатации.

Различная продолжительность путешествия товара от места производства до места сбыта обусловливает различия не только в первой части времени обращения, во времени продажи, но и во второй части, в обратном превращении денег в элементы производительного капитала, во времени купли. Например, товар отправляется в Индию. Это продолжается, скажем, четыре месяца. Предположим также, что время продажи = 0, т. е. товар посылается по заказу и оплачивается при доставке заказчику. Пересылка денег в обратном направлении (здесь безразлично, в какой форме они посылаются) продолжается, скажем, еще четыре месяца. Таким образом, в общем проходит восемь месяцев, прежде чем тот же самый капитал снова получает возможность функционировать как производительный капитал и, следовательно, прежде чем может возобновиться та же самая операция. Вызываемые таким образом различия в продолжительности оборота составляют одно из материальных оснований для различных сроков кредита подобно тому, как заморская торговля, например, Венеции и Генуи, вообще составляет один из источников происхождения самой системы кредита.

 

«Кризис 1847г позволил банкам и торговым фирмам того времени сократить сроки уплаты по векселям из Индии и Китая» (время нахождения векселей в пути между этими странами и Европой) «с 10 месяцев по написании до 6 месяцев по предъявлении; теперь, по прошествии 20 лет, с ускорением сообщений и проведением телеграфных линий стало необходимым дальнейшее сокращение этого времени с 6 месяцев по предъявлении до 4 месяцев по написании, иди же, как первый шаг к этому, — установление срока в 4 месяца по предъявлении. Плавание парусного корабля от Калькутты до Лондона вокруг мыса Доброй Надежды продолжается в среднем менее 90 дней. Срок в четыре месяца по предъявлении был бы равнозначен примерно 150 дням пути. Существующий ныне срок в 6 месяцев по предъявлении равняется примерно 210 дням пути» («Economist», London, 16 июня 1866 года).

 

— Напротив:

 

«Срок уплаты по векселям из Бразилии все еще определяется в два и три месяца по предъявлении, векселя из Антверпена (на Лондон) выдаются на 3 месяца по написании, и даже Манчестер и Бредфорд выдают векселя на Лондон сроком на 3 месяца и на более продолжительные сроки. По молчаливому соглашению торговцу предоставляется, таким образом, достаточная возможность реализовать свой товар если и не раньше, то все же до того времени, как истечет срок выданных под товар векселей. Поэтому срок, установленный для учета векселей из Индии, не является чрезмерным. Индийские продукты, продающиеся в Лондоне по большей части со сроком их оплаты в три месяца, не могут быть реализованы — если еще прибавить некоторое время, необходимое для продажи, — в более короткий срок, чем пять месяцев; кроме того, между закупкой товаров в Индии и сдачей их на английские склады проходит в среднем еще пять месяцев. Здесь мы имеем период в десять месяцев, тогда как срок выданных под эти товары векселей не превышает семи месяцев» («Economist», London, 30 июня 1866 года).

«2 июля 1866г пять крупных лондонских банков, ведущих сношения главным образом с Индией и Китаем, а также парижская «Comptoir d'Escompte» заявили, что с 1 января 1867 г. их филиалы и агентства на Востоке будут покупать и продавать лишь такие векселя, которые выдаются не более как на четыре месяца по предъявлении» («Economist», London, 7 июля 1866 года).

 

Однако это сокращение сроков учета векселей осуществить не удалось, и его пришлось отменить. {Позднее Суэцкий канал коренным образом изменил все эти сроки.}

Разумеется, при более продолжительном времени обращения товаров увеличивается риск изменения цен на рынке сбыта, так как удлиняется период, в течение которого может произойти изменение цен.

Разница во времени обращения, — отчасти индивидуальная разница, существующая у различных отдельных капиталов одной и той же отрасли производства, отчасти разница, существующая для различных отраслей в зависимости от различных сроков платежа в тех случаях, когда не происходит немедленная уплата наличными, — эта разница вытекает из различных сроков платежа при купле и продаже. Мы не будем здесь подробнее останавливаться на этом пункте, важном для кредитного дела.

Различия в продолжительности времени оборота капитала зависят также от величины сделок по поставкам, возрастающей вместе с ростом объема и масштаба капиталистического производства. Договор о поставке, как сделка между продавцом и покупателем, представляет собой операцию, относящуюся к рынку, к сфере обращения. Вытекающие отсюда различия в продолжительности времени оборота возникают, следовательно, в сфере обращения, но они непосредственно отражаются на сфере производства и притом вне всякой зависимости от сроков платежа и других условий кредита, следовательно, они отражаются на сфере производства и при уплате наличными. Например, уголь, хлопок, пряжа и т. д. суть продукты делимые. Каждый день процесса труда доставляет определенное количество готового продукта. Но если фабрикант-прядильщик или владелец шахты берет на себя поставку такой массы продуктов, которая требует, скажем, четырехнедельного или шестинедельного периода следующих друг за другом рабочих дней, то по отношению к продолжительности того времени, на которое приходится авансировать капитал, это равносильно тому, как если бы в этом процессе труда был введен непрерывный рабочий период из четырех или шести недель. Здесь, конечно, предполагается, что вся заказанная масса продукта должна быть доставлена разом или же что она будет оплачена лишь после того, как вся будет доставлена. Таким образом, каждый день процесса труда, взятый отдельно, доставил свое определенное количество готового продукта. Но эта готовая масса в каждый момент составляет только часть той массы, которую необходимо поставить заказчику по договору. В этом случае, если готовая часть заказанного товара уже не находится в процессе производства, то она во всяком случае уже лежит на складе, однако лежит только как потенциальный капитал.

Перейдем теперь ко второму периоду времени обращения: ко времени купли или к периоду, в течение которого капитал из денежной формы снова превращается в элементы производительного капитала. В течение этого периода он должен более или менее продолжительное время оставаться в своем состоянии денежного капитала, следовательно, некоторая часть всего авансированного капитала должна непрерывно находиться в состоянии денежного капитала, хотя эта часть и состоит из постоянно меняющихся элементов. В каком-либо определенном предприятии из всего авансированного капитала должны находиться в форме денежного капитала, например, 100 ф. ст. . п, и в то время как все составные части этих 100 ф. ст. и непрерывно превращаются в производительный капитал, эта сумма, однако, так же постоянно снова пополняется вследствие притока денег из обращения, за счет реализации товарного капитала. Таким образом определенная часть стоимости авансированного капитала все время находится в состоянии денежного капитала, следовательно, в форме, относящейся не к сфере производства, а к сфере обращения капитала.

Мы уже видели, что возникающее вследствие отдаленности рынка сбыта увеличение продолжительности времени, в течение которого капитал остается связанным в форме товарного капитала, оказывает прямое влияние на замедление обратного притока денег, следовательно, оно задерживает также и превращение капитала из денежного капитала в производительный капитал.

Далее, что касается закупки товаров, мы видели (глава VI), каким образом время купли, большая или меньшая отдаленность от главных источников получения сырого материала, делает необходимым закупать сырой материал на сравнительно продолжительные периоды и сохранять его годным к употреблению в форме производственного запаса, в форме скрытого или потенциального производительного капитала; следовательно, при одном и том же масштабе производства, большая отдаленность главных источников сырых материалов увеличивает и массу капитала, который приходится авансировать разом, и время, на которое его приходится авансировать.

Подобное же влияние в различных отраслях производства оказывают периоды — более или менее продолжительные, — когда на рынок выбрасываются сравнительно значительные массы сырого материала. Так, например, в Лондоне через каждые три месяца происходят крупные аукционы шерсти, которые оказывают решающее влияние на весь рынок шерсти; напротив, рынок хлопка возобновляется от урожая до урожая в общем непрерывно, хотя и не всегда равномерно. Такие периоды определяют главные сроки закупок этого сырья и в особенности влияют на спекулятивные закупки, обусловливающие более или менее продолжительные авансирования на эти элементы производства, — влияют совершенно так же, как природа произведенных товаров воздействует на спекулятивное, умышленное, более или менее продолжительное придерживание продукта в форме потенциального товарного капитала.

 

«Итак, сельский хозяин тоже должен быть до известной степени спекулянтом и поэтому, сообразуясь с обстоятельствами времени, воздерживаться от продажи своих продуктов...»

 

Далее следуют некоторые общие правила:

 

«Между тем при сбыте продуктов самое главное все-таки зависит от человека, от самого продукта и от местности. Когда человек, кроме сметливости и счастья» (!), «наделен достаточным оборотным капиталом, его не приходится порицать, если он при необычайно низких ценах оставит лежать собранный урожай хотя бы целый год; напротив, у кого отсутствует оборотный капитал или вообще» (!) «дух спекуляции, тот будет стремиться получить заурядную среднюю цену и, следовательно, будет продавать, как только ему представится случай. Если шерсть оставить лежать более года, то это почти всегда приносит только вред, тогда как зерновые и семена масличных культур могут храниться в течение нескольких лет без ущерба для их свойств и добротности. Такие продукты, цены которых обычно сильно возрастают или падают в течение коротких промежутков времени, как, например, семена масличных культур, хмель, ворсильные шишки и т. п., с полным правом оставляют лежать в те годы, когда цены на них значительно ниже цен их производства. Менее всего можно медлить с продажей таких продуктов, которые требуют ежедневных расходов на их содержание и сохранение, как, например, откормленный скот, или которые подвержены порче, как фрукты, картофель и т. д. В некоторых местностях какой-либо определенный продукт в известное время года продается в среднем по его самой низкой, в другое время, напротив, — по его наивысшей цене. Так, например, в некоторых местах средняя цена зерна около Мартынова дня ниже, чем в период между рождеством и пасхой. Далее, в иных местностях некоторые продукты можно выгодно продать только в известное время, как, например, шерсть на шерстяных ярмарках в таких местностях, где помимо ярмарок торговля шерстью обычно ничтожна, и т. д.» (Кирххоф, стр. 302).

 

При рассмотрении второй половины времени обращения, в течение которой деньги снова превращаются в элементы производительного капитала, следует принимать во внимание не только это превращение, взятое само по себе, не только время, в течение которого деньги возвращаются обратно в зависимости от отдаленности того рынка, на котором продается продукт; следует прежде всего принимать во внимание также и размеры той части авансированного капитала, которая постоянно должна находиться в денежной форме, в состоянии денежного капитала.

Оставляя в стороне всякую спекуляцию, размер закупок тех товаров, которые постоянно должны иметься налицо в качестве производственного запаса, зависит от сроков возобновления этого запаса, следовательно, — от обстоятельств, в свою очередь зависящих от условий рынка и потому различных для различных видов сырья и т. д.; следовательно, здесь приходится время от времени авансировать деньги разом в сравнительно больших количествах. В соответствии с продолжительностью оборота капитала деньги притекают обратно быстрее или медленнее, но всегда по частям. Часть их с таким же постоянством снова расходуется через сравнительно короткие промежутки времени, а именно та часть, которая опять превращается в заработную плату. Но другая часть, подлежащая обратному превращению в сырой материал и пр., должна в течение более продолжительного времени накапливаться в качестве резервного фонда, служащего для покупок или для платежей. Следовательно, эта часть существует в форме денежного капитала, хотя размер, в котором она существует как таковая, постоянно меняется.

В следующей главе мы увидим, как другие обстоятельства, — независимо от того, вытекают ли они из процесса производства или из процесса обращения, делают необходимым постоянное пребывание определенной доли авансированного капитала в денежной форме. Вообще же следует заметить, что экономисты очень склонны забывать, что часть необходимого для предприятия капитала не только попеременно проходит три формы — денежного капитала, производительного капитала и товарного капитала, — но что различные части этого капитала постоянно существуют одна возле другой в этих трех формах, причем относительная величина этих частей постоянно меняется. Экономисты забывают именно ту часть, которая постоянно существует в виде денежного капитала, хотя как раз это обстоятельство очень важно для понимания буржуазного хозяйства, а потому дает знать о себе также и на практике.

Hosted by uCoz