К. Маркс. АНГЛО-АМЕРИКАНСКИЙ КОНФЛИКТ

Лондон, 29 ноября

Юристы короны должны были вчера высказать свое мнение по поводу морского инцидента в Багамском проливе. Их процессуальные документы состояли из письменных показаний оставшихся на борту «Трента» английских офицеров и из устного показания коммодора Уильямса, находившегося на борту «Трента» в качестве представителя адмиралтейства и прибывшего 27 ноября с пароходом «Ла-Плата» в Саутгемптон, откуда он был немедленно вызван по телеграфу в Лондон. Королевские юристы признали право «Сан-Джасинто» произвести осмотр и обыск «Трента». По этому пункту не могло быть никаких сомнений, так как прокламация королевы Виктории о нейтралитете, изданная в начале Гражданской войны в Америке, вполне определенно зачисляет депеши в категорию контрабанды. Оставался неясным, следовательно, вопрос о том, представляли ли собой контрабанду сами гг. Мэзон, Слайделл и К⁰ и могли ли они поэтому подлежать конфискации. Королевские юристы придерживаются, по-видимому, такой точки зрения, ибо они игнорировали весь вопрос материального права. Согласно отчету «Times», в своем заключении они обвиняют командира «Сан-Джасинто» только в процедурной ошибке. Вместо того чтобы захватывать гг. Мэзона, Слайделла и К⁰, он должен был взять на буксир сам пароход «Трент» в качестве приза, доставить его в ближайший американский порт и там передать на рассмотрение североамериканского призового суда. Такова, бесспорно, процедура, соответствующая английскому, а следовательно, и североамериканскому морскому праву.

Столь же бесспорно, что англичане во время антиякобинской войны часто нарушали это правило и действовали, как и «Сан-Джасинто», без соблюдения должной процедуры. Как бы то ни было, благодаря этому решению королевских юристов весь конфликт сводится к технической оплошности и потому теряет всякое непосредственное значение. Для правительства Соединенных Штатов принятие такого истолкования, а следовательно, и представление соответствующего удовлетворения облегчается двумя обстоятельствами. Во-первых, командир «Сан-Джасинто» капитан Уилкс не мог получить из Вашингтона никаких прямых инструкций. Возвращаясь из Африки в Нью-Йорк, он 2 ноября прибыл в Гавану, которую покинул уже 4 ноября, между тем как столкновение с «Трентом» произошло 8 ноября в открытом море. Всего лишь двухдневное пребывание капитана Уилкса в Гаване не давало ему никакой возможности связаться со своим правительством. Консул Соединенных Штатов был единственным представителем американских властей, с которым он мог вести переговоры. Во-вторых, он, очевидно, потерял голову, о чем свидетельствует его отказ в выдаче депеш.

Важность этого события заключается в его моральном воздействии на английский народ и в том, что английские друзья сецессионистов — торговцы хлопком легко могут нажить на этом политический капитал. Для характеристики этих последних может служить созванный ими в Ливерпуле митинг протеста, о котором я уже упоминал ранее. Митинг состоялся 27 ноября в 3 часа пополудни в зале хлопковых аукционов ливерпульской биржи, через час после того, как из Саутгемптона прибыла тревожная телеграмма.

После тщетных попыток навязать председательство г-ну Кьюнарду, владельцу пароходов фирмы Кьюнард, обслуживающей перевозки между Ливерпулем и Нью-Йорком, и другим крупным представителям торгового мира, председательское место занял один молодой купец по имени Спенс, известный своим памфлетом в защиту рабовладельческой республики. Вопреки правилам английских митингов, сам председатель внес предложение «призвать правительство защитить достоинство британского флага, потребовав немедленного удовлетворения за нанесенное оскорбление». Это было встречено бурным одобрением, аплодисментами и бесчисленными возгласами: браво, браво! Главный аргумент защитника рабовладельческой республики состоял в том, что американский флаг до сих пор ограждал суда, перевозившие рабов, от обысков, хотя Англия претендовала на право производить такие обыски. II далее этот филантроп разразился бешеными нападками на работорговлю! Он признал, что войну 1812—1814гг с Соединенными Штатами вызвала Англия, так как она настаивала на праве осмотра американских военных судов в целях обнаружения дезертировавших английских матросов.

 

«Но какая большая разница», — продолжал он, прибегая к удивительной диалектике, — «существует между правом обыска в целях поимки дезертиров, бежавших из английского флота, и правом насильственного захвата таких высокоуважаемых людей, как гг. Мэзон и Слайделл, находящихся к тому же под защитой английского флага!»

 

Однако главный козырь он приберег к концу своей тирады.

 

«Недавно», — бушевал он, — «я был на европейском континенте. Мне приходилось краснеть от стыда, выслушивая замечания, которые делают там по поводу нашего отношения к Соединенным Штатам. Что говорит каждый разумный человек на континенте? Что мы решили рабски сносить всякую несправедливость, всякое оскорбление нашего достоинства со стороны правительства Соединенных Штатов. Что я мог на это ответить? Мне оставалось только краснеть. Но коль повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломить. Терпение наше длилось достаточно долго, так долго, сколько можно было сохранять его» (терпение). «Теперь мы стоим, наконец, перед фактами (!), и это очень неприятный и поразительный факт (!), и долг каждого англичанина — дать понять правительству, сколь решительно и единодушно чувство этой великой страны в связи с обидой, нанесенной ее флагу».

 

Это бессмысленное словоизвержение было встречено громом аплодисментов. Возражения противников тонули в реве, шиканье и топанье. На замечание некоего г-на Кэмпбелла, что весь этот митинг ведется «не по правилам», неумолимый Спенс ответил: «Пусть так, но сам факт, который мы должны рассмотреть, также противоречит правилам». В ответ на предложение некоего г-на Тернера перенести митинг на следующий день, дабы «город Ливерпуль мог также принять в нем участие и имя его не узурпировалось кликой хлопковых маклеров», со всех сторон послышались голоса: «Хватайте его за шиворот, вышвырните его вон!» Нисколько не смущаясь, г-н Тернер повторил свое предложение, которое, однако, вопреки всем правилам английских митингов, не было поставлено на голосование. Спенс победил. Однако в действительности ничто так не способствовало охлаждению настроения в Лондоне, как известие об этой победе г-на Спенса.

Написано К. Марксом 29 ноября 1861г

Напечатано в газете «Die Presse» №332, 3 декабря 1861г

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого