К. Маркс. ИНТЕРВЕНЦИЯ В МЕКСИКЕ

Лондон, 8 ноября 1861г

Замышляемая Англией, Францией и Испанией интервенция в Мексике является, по моему мнению, одним из самых чудовищных предприятий, когда-либо занесенных в летописи международной истории. Это — чисто пальмерстоновская затея, поражающая непосвященного безрассудством цели и непригодностью применяемых средств, что кажется несовместимым с общеизвестной ловкостью старого интригана.

Вполне вероятно, что мексиканская экспедиция является одним из многочисленных предприятий, которые Луи Бонапарт вынужден постоянно держать наготове для развлечения французской публики. Бесспорно, что Испании, политики которой никогда не отличались особой выдержкой, совсем вскружили голову ее недавние дешевые успехи в Марокко и Сан-Доминго, и она мечтает о восстановлении своего господства в Мексике. Но не подлежит сомнению, что французский план еще далеко не созрел и что как Франция, так и Испания всячески противились совместной экспедиции в Мексику под английским руководством.

24 сентября собственный Moniteur {официальный вестник} Пальмерстона, лондонская газета «Morning Post», первая сообщила подробности плана совместной интервенции согласно пунктам договора, который, как сообщала газета, только что заключен между Англией, Францией и Испанией. Едва это сообщение пересекло Ла-Манш, как французское правительство на столбцах парижской «Patrie» объявило его прямой ложью, 27 сентября лондонская газета «Times», национальный орган Пальмерстона, в передовой статье впервые высказалась по поводу плана и опровергла «Patrie», не ссылаясь, однако, на нее. «Times» даже утверждала, что граф Рассел сообщил французскому правительству решение Англии принять участие в интервенции в Мексике, а г-н де Тувенель ответил, что император французов пришел к такому же решению. Очередь была за Испанией. Одна полуофициальная мадридская газета, подтверждая намерение Испании вмешаться в дела Мексики, отвергала в то же самое время идею общей интервенции совместно с Англией. Dementis {опровержения} все еще продолжали сыпаться одно за другим. «Times» категорически заявила, что «на экспедицию получено полное согласие американского президента». С тех пор все американские газеты, касаясь данной статьи «Times», опровергают это утверждение.

Таким образом, очевидно, и это было прямо признано «Times», что совместная интервенция в ее настоящей форме есть английская, то есть пальмерстоновская, затея. Испания была вынуждена присоединиться под давлением Франции, а Франция была привлечена путем уступок, сделанных ей в области европейской политики. В этом отношении является знаменательным совпадением, что «Times» в том самом номере от 6 ноября, в котором возвещается о заключении в Париже соглашения о совместной интервенции в Мексике, одновременно опубликовала передовую статью, в которой пренебрежительно и с высокомерным презрением высказалась по поводу протеста Швейцарии против недавнего вторжения на ее территорию, а именно вторжения французских войск в Даппскую долину. В уплату за участие в мексиканской экспедиции Луи Бонапарт получил carte blanche {свободу действий} в замышляемых им захватах в Швейцарии, а возможно, и в других частях европейского континента. Переговоры по этим вопросам между Англией и Францией продолжались беспрерывно в течение сентября и октября.

В Англии никто не желает интервенции в Мексике, кроме держателей мексиканских бумаг, которые, однако, никогда не могли похвастать своим влиянием на общественное мнение нации. Поэтому было трудно сообщить публике о пальмерстоновском плане. Наилучшим средством для этого было сбить с толку британского слона противоречивыми утверждениями, исходящими из одной и той же лаборатории, составленными по тем же самым материалам и отличающимися лишь дозами, в которых они преподносились этому животному.

«Morning Post» в номере от 24 сентября провозгласила, что «никакой территориальной войны в Мексике» не будет, что единственным спорным пунктом являются финансовые претензии к мексиканскому казначейству, что «с Мексикой нельзя иметь дело как с организованным и прочным государством» и что поэтому «главные мексиканские «орты временно будут оккупированы, а на их таможенные доходы будет наложен секвестр».

«Times» от 27 сентября, наоборот, заявила, что «долгим опытом мы закалили себя против нечестности, бесстыдства, узаконенного и непоправимого грабежа наших соотечественников в результате банкротства этой страны» и что, следовательно, «частный грабеж английских кредиторов», как это заявляла «Morning Post», не лежит на самом деле в основе интервенции. Замечая en passant {между прочим}, что «столица Мексики обладает достаточно здоровым климатом, на тот случай, если окажется необходимым продвинуться так далеко», «Times», однако, выражала надежду, что «одно лишь присутствие соединенной эскадры в Мексиканском заливе и оккупация некоторых портов побудят мексиканское правительство приложить новые усилия для поддержания мира и заставят недовольных придерживаться более конституционной формы оппозиции, чем разбой».

Если, далее, согласно «Morning Post», экспедиция была предпринята потому, что «в Мексике не существует никакого правительства», то, согласно «Times», целью экспедиции было ободрение и поддержка существующего мексиканского правительства. Безусловно, самым странным способом, когда-либо употреблявшимся для укрепления правительства, является захват его территории и секвестр его доходов.

После того как «Times» и «Morning Post» выступили с намеком, Джон Буль перешел в распоряжение второстепенных правительственных оракулов, систематически и в том же противоречивом духе обрабатывавших его в течение четырех недель, до тех пор, пока, наконец, общественное мнение достаточно свыклось с идеей совместной интервенции в Мексике, хотя его и держали намеренно в неведении относительно цели и задач этой последней. Наконец, переговоры с Францией закончились. «Moniteur» возвестил, что конвенция между тремя державами, предпринимающими интервенцию, была заключена 31 октября, a «Journal des Débats», один из владельцев которого назначен командиром одного из кораблей французской эскадры, возвестил миру, что постоянного территориального завоевания не предвидится, что будут захвачены Веракрус и другие пункты на побережье, причем принято решение, что, в случае несогласия законных властей удовлетворить требования интервентов, будет предпринято наступление на столицу и что, кроме того, в республику должно быть импортировано сильное правительство. Газета «Times», которая со времени своего первого сообщения от 27 сентября, казалось» забыла о самом существовании Мексики, теперь должна была вновь выступить. Тот, кто не знает о связи «Times» с Пальмерстоном и не знаком с ее первоначальной статьей о пальмерстоновском плане, сочтет сегодняшнюю статью «Times» самой резкой и безжалостной сатирой на всю авантюру. Она начинается с заявления, что «экспедиция представляет собой весьма удивительное явление» (далее газета называет ее курьезным явлением).

 

«Три государства объединяются с целью заставить хорошо вести себя четвертое, не столько посредством войны, сколько путем авторитетного вмешательства е целях установления порядка».

 

Авторитетное вмешательство в целях установления порядка! Это буквально язык Священного союза, и он действительно удивительно звучит в устах Англии, которая гордится своим принципом невмешательства! Но почему же «метод ведения и объявления войны и все прочие заповеди международного права» заменены «авторитетным вмешательством в целях установления порядка?» Потому, — говорит «Times», — что «в Мексике не существует никакого правительства». А какова признанная цель экспедиции? «Предъявить требования законному правительству в Мексике».

Единственные претензии, которые могут быть выставлены державами-интервентами, единственные предлоги, которые могли бы придать малейшую тень оправдания их враждебным действиям, — нетрудно резюмировать. Это денежные претензии кредиторов и ряд личных оскорблений, нанесенных, как сообщают, подданным Англии, Франции и Испании. Это те самые основания для интервенции, которые первоначально были выдвинуты «Morning Post», а недавно были официально подтверждены лордом Джоном Расселом в его интервью представителям мексиканских кредиторов в Англии. В сегодняшнем номере «Times» заявляет:

 

«Англия, Франция и Испания согласились на экспедицию, чтобы принудить Мексику к выполнению своих определенных обязательств и чтобы защитить подданных соответствующих корон».

 

Однако далее в статье «Times» меняет направление и восклицает:

 

«...Нам несомненно удастся получить, по крайней мере, признание наших денежных претензий; фактически один британский фрегат в любое время мог бы получить такое удовлетворение. Мы можем также надеяться, что наиболее скандальные насилия, имевшие место, будут искуплены немедленными и более существенными возмещениями, но ясно, что Эля того, чтобы осуществить только это, нам вовсе нет нужды прибегать к таким крайностям, какие теперь предлагают».

 

Итак, «Times» с таким многословием признает, что выставленные первоначально причины экспедиции являются пустыми предлогами, что для достижения удовлетворения нет никакой нужды в мероприятиях, подобных тем, которые предприняты в настоящее время, и что в действительности «признание денежных претензий и защита европейских подданных» не имеют ничего общего с нынешней объединенной интервенцией в Мексике. В чем же заключается ее подлинная цель и задача?

Прежде чем углубляться в дальнейшие разъяснения «Times», мы en passant укажем на некоторые другие «курьезы», которых «Times» старательно избегает касаться. Прежде всего действительно «курьезно» видеть, как Испания — именно Испания — превращается в участника крестового похода за святость обязательств по внешним долгам! «Courrier du dimanche» в номере за прошлое воскресенье уже требует от французского правительства, чтобы оно воспользовалось удобным случаем и принудило Испанию «к выполнению ее вечно откладываемых давних обязательств по отношению к французским кредиторам».

Вторым, еще большим «курьезом», является то, что тот самый Пальмерстон, который, согласно недавнему заявлению лорда Джона Рассела, собирается вторгнуться в Мексику, чтобы заставить ее правительство заплатить английским кредиторам, — этот самый Пальмерстон добровольно и вопреки мексиканскому правительству пожертвовал договорными правами Англии и ипотекой, которую гарантировала Мексика своим английским кредиторам.

По договору, заключенному с Англией в 1826г, Мексика обязывалась не допускать установления рабства на какой-либо из составлявших тогда ее владения территорий. По другой статье того же договора она предоставляла Англии в обеспечение полученных от британских капиталистов займов ипотеку в виде 45000000 акров общественных земель в Техасе. Именно Пальмерстон, десять или двенадцать лет спустя, вмешался в качестве посредника на стороне Техаса против Мексики. В договоре, заключенном им тогда с Техасом, он жертвовал не только делом борьбы против рабства, но также и ипотекой на государственные земли, лишая таким образом английских кредиторов их гарантий, Мексиканское правительство тогда протестовало, но тем временем государственный секретарь Джон К. Калхун позволил себе шутку: он информировал сент-джемсский кабинет, что его желание «быть свидетелем ликвидации рабства в Техасе» было бы наилучшим образом достигнуто путем присоединения Техаса к Соединенным Штатам. Фактически английские кредиторы потеряли всякое право предъявлять претензии Мексике в результате добровольного отказа Пальмерстона от ипотеки, гарантированной кредиторам договором 1826 года.

Но поскольку лондонская «Times» признает, что настоящая интервенция не имеет никакого отношения к денежным претензиям или личным оскорблениям, какова же, наконец, ее подлинная или мнимая цель?

«Авторитетное вмешательство в целях установления порядка». Англия, Франция и Испания замышляют новый Священный союз и образовали вооруженный ареопаг для восстановления порядка во всем мире. «Мексика, — пишет «Times», — должна быть спасена от анархии и поставлена на путь самоуправления и мира». Интервенты там «должны установить сильное и устойчивое правительство», причем это правительство должно быть составлено из членов «какой-либо мексиканской партии».

Но неужели кто-либо воображает, что Пальмерстон и его глашатай «Times» действительно рассматривают объединенную интервенцию как средство осуществления провозглашенной цели, — именно: прекращения анархии и установления в Мексике сильного и устойчивого правительства? Столь далекая от того, чтобы придерживаться подобного химерического кредо, газета «Times» в своей первой передовой статье от 27 сентября прямо пишет:

 

«Единственный пункт, по которому могут возникнуть разногласия между нами и нашими союзниками, касается правительства республики. Англия хотела бы оставить бразды правления в руках либеральной партии, которая теперь находится у власти, в то время как Францию и Испанию можно заподозрить в пристрастии к недавно свергнутому правительству клерикалов... Было бы действительно странно, если бы Франция как в Старом, так и в Новом свете превратилась в покровительницу священников и бандитов».

 

В сегодняшней передовой «Times» продолжает рассуждать в том же духе и резюмирует свои сомнения в следующей фразе:

 

«Трудно предположить, чтобы все державы, участвующие в интервенции, согласились на оказание абсолютного предпочтения той или другой из двух партий, между которыми поделена теперь Мексика, и равным образом трудно вообразить, что будет найден практический компромисс между столь решительными врагами».

 

Итак, Пальмерстон и «Times» вполне осведомлены, что «в Мексике существует правительство»; что «либеральная партия», которой официально покровительствует Англия, «находится у власти», а «власть клерикалов низвергнута»; что испанская интервенция была последней отчаянной надеждой священников и бандитов; что, наконец, анархия в Мексике прекращается. Следовательно, им известно также, что объединенная интервенция, открыто признанной целью которой является не что иное, как спасение Мексики от анархии, будет иметь совершенно противоположные результаты; она ослабит конституционное правительство, укрепит при помощи французских и испанских штыков партию духовенства, заставит вновь разгореться пламя гражданской войны и, вместо прекращения, восстановит анархию в полном расцвете.

Заключение, которое делает сама «Times», исходя из этих предпосылок, действительно «удивительно» и «курьезно».

 

«Хотя», — пишет газета, — «соображения эти и заставляют нас взирать с беспокойством на результаты экспедиции, они не говорят против целесообразности самой экспедиции».

 

Итак, тот факт, что экспедиция противоречит своей собственной открыто признанной цели, не означает, что сама экспедиция нецелесообразна. Итак, средство не является нецелесообразным, если оно препятствует достижению этой цели.

Но я еще не сказал о самом большом «курьезе», на который намекала «Times».

 

«Если», — пишет газета, — «президент Линкольн примет предусматриваемое конвенцией приглашение участвовать в предстоящих операциях, дело приобретет еще более курьезный характер».

 

Действительно, было бы верхом «курьеза», если бы Соединенные Штаты, находящиеся в дружбе с Мексикой, объедини­лись с европейскими торговцами порядком и своим участием во всех их актах санкционировали вмешательство европейского вооруженного ареопага во внутренние дела американских государств. Первый проект такого пересаживания Священного союза по ту сторону Атлантического океана был составлен Шатобрианом для французских и испанских Бурбонов в эпоху Реставрации. Эта попытка потерпела провал, благодаря английскому министру г-ну Каннингу и американскому президенту г-ну Монро. Пальмерстону казалось, что происходящие в Соединенных Штатах события создают благоприятный момент, чтобы выдвинуть старый проект в видоизмененной форме. Так как Соединенные Штаты в настоящее время не должны позволять, чтобы внешние осложнения препятствовали их войне за Союз, то все, что они могут делать, — это протестовать. Их лучшие благожелатели в Европе надеются, что они будут протестовать и, таким образом, перед лицом всего мира решительно отвергнут всякую сопричастность к одному из самых подлых планов.

Эта военная экспедиция Пальмерстона, осуществляемая в союзе с двумя другими европейскими державами, началась во время перерыва в заседаниях парламента, без санкции и против воли британского парламента. Первой войной Пальмерстона, предпринятой помимо парламента, была афганская война, смягченная и оправданная подложными документами. Другой такой войной была его персидская война 1856—1857 годов. Он защищал ее под тем предлогом, что «принцип предварительной санкции палатой не применяется к войнам в Азии». Оказывается, этот принцип не применяется и к войнам в Америке. С утратой контроля над внешними войнами парламент потеряет всякий контроль над национальным казначейством, и парламентарное правление превратится в сущий фарс.

Написано К. Марксом 8 ноября 1861г

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» №6440, 23 ноября 1861г

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Hosted by uCoz