Ф. Энгельс. АРТИЛЛЕРИЯ

 

Изобретение пороха и применение его для метания тяжелых тел в определенном направлении, как это теперь признается почти всеми, принадлежит восточным странам. В Китае и Индии почва изобилует природной селитрой, и вполне естественно, что местное население рано ознакомилось с ее свойствами. Пиротехнические средства, изготовляемые из смеси селитры с другими воспламеняющимися веществами, в Китае выделывались в очень ранний период и употреблялись как для военных целей, так и во время общественных торжеств. Мы не имеем сведений, когда именно стала известна особая смесь селитры, серы и древесного угля, взрывчатые свойства которой придали ей такое огромное значение. Согласно некоторым китайским летописям, на которые ссылался г-н Паравей в одном из докладов Французской академии, представленном в 1850г, пушки были известны уже в 618г до н. э.; в других древних китайских рукописях описываются зажигательные снаряды, выбрасываемые из бамбуковых труб, и нечто вроде разрывных бомб. Во всяком случае использование пороха и пушек для военных целей, по-видимому, не получило достаточного развития в ранние периоды китайской истории, так как первый достоверный случай их широкого применения относится лишь к 1232г н. э., когда китайцы, осажденные монголами в Кай-фын-фу, защищались посредством пушек, метавших каменные ядра, и употребляли разрывные бомбы, петарды и другие виды огневых средств, действие которых основывалось на использовании пороха.

Индийцы, по свидетельству греческих писателей Элиана, Ктесия, Филострата и Фемистия, по-видимому, обладали какими-то пиротехническими средствами, использовавшимися в военных целях, уже во времена Александра Великого. Но это был безусловно не порох, хотя в состав этих средств в больших количествах могла входить селитра. В индийских законах имеются, по-видимому, указания на какое-то огнестрельное оружие; в них, несомненно, упоминается порох, а, согласно профессору X. X. Уилсону, в древних индийских медицинских сочинениях описывается его состав. Однако первое упоминание о пушке почти точно совпадает по времени с самой ранней бесспорно установленной датой ее появления в Китае. Стихотворения Хазеда, относящиеся примерно к 1200г, рассказывают об огнестрельных машинах, метающих ядра, свист которых был слышен на расстоянии в 10 косс (1500 ярдов). Мы читаем об огнестрельных орудиях на повозках, принадлежавших примерно в 1258г властителю Дели. Спустя сто лет артиллерия уже широко применялась в Индии, и когда в 1498г там появились португальцы, они нашли, что индийцы в употреблении огнестрельного оружия так же преуспели, как и они сами.

У китайцев и индийцев селитру и пиротехнические средства заимствовали арабы. Два из принятых у арабов названий селитры означают: китайская соль и китайский снег. Древние арабские авторы упоминают «китайский красный и белый огонь». Применение зажигательных средств по времени также почти совпадает с великим нашествием арабов на Азию и Африку. Не говоря уже о maujanitz — почти мифическом огнестрельном оружии, которое, как передают, было известно Мухаммеду и применялось им — представляется несомненным тот факт, что греки Византии впервые познакомились с пиротехническими средствами (впоследствии превращенными в «греческий огонь») у своих врагов — арабов. Марк Грек, писатель IX века, приводит состав смеси — 6 частей селитры, 2 части серы, 1 часть угля, — весьма близкий к действительному составу пороха. Первым из европейских писателей состав пороха с достаточной точностью установил около 1216г Роджер Бэкон в своей «Книге о несостоятельности магии», однако еще целые сто лет западным народам его употребление оставалось неизвестным. Арабы же, по-видимому, вскоре обогатили знания, полученные ими от китайцев. Согласно «Истории мавров в Испании» Конде, в 1118г пушки употреблялись во время осады Сарагосы, а в 1132г в Испании отливались, в числе других пушек, и кульверины 4-фунтового калибра, Известно, что в 1156г, Абд-эль-Мумин взял Мохаммедию, недалеко от Бона в Алжире, при помощи огнестрельного оружия, а в следующем году город Ньебла в Испании оборонялся от кастильцев при посредстве огнестрельных машин, метавших стрелы и камни. Если остается еще не установленным характер машин, употреблявшихся арабами в XII столетии, то совершенно несомненно, что в 1280г против Кордовы была применена уже артиллерия и что к началу XIV столетия знакомство с ней перешло от арабов к испанцам. Фердинанд IV взял в 1308г Гибралтар с помощью пушек. Артиллерия применялась при штурме Басы в 1312 и 1323гг, Мартоса в 1326г, Аликанте в 1331 году; во время некоторых из этих осад пушки стреляли зажигательными снарядами. От испанцев употребление артиллерии перешло к остальным европейским народам. Французы пользовались пушками во время осады Пюи-Гийома в 1338г, и в том же году немецкие рыцари применили их в Пруссии. К 1350г огнестрельное оружие получило распространение во всех странах Западной, Южной и Центральной Европы. Что артиллерия зародилась на Востоке, доказывается также способом изготовления самых старых европейских орудий. Пушка делалась из полос кованого железа, сваренных вместе в длину и скрепленных набитыми на них тяжелыми железными обручами. Она состояла из нескольких частей, причем съемная казенная часть закреплялась для стрельбы после заряжания. Древнейшие китайские и индийские пушки изготовлялись совершенно так же, а они относятся к столь же давнему, или к еще более давнему времени, как и самые старые европейские пушки. Как европейские, так и азиатские орудия, относящиеся примерно к XIV веку, были весьма несовершенной конструкции, свидетельствовавшей о том, что артиллерия переживала еще свое раннее детство. Таким образом, если остается неустановленным, когда был изобретен и применен в огнестрельном оружии порох, то мы можем по крайней мере определить период, когда он впервые сделался важным фактором в военном деле; сама громоздкость пушек XIV века всюду, где бы они ни встречались, доказывает, что как постоянное военное оружие они были новинкой. Европейские пушки XIV века были очень громоздкими. Орудия крупного калибра можно было перевозить только в разобранном виде, причем каждая часть занимала целую повозку. Даже орудия малого калибра были чрезвычайно тяжелы, ибо тогда еще не было установлено правильное соотношение ни между весом пушки и снаряда, ни между весом снаряда и заряда. Когда эти орудия устанавливались на позиции, для каждой пушки сооружалось нечто вроде деревянного сруба или помоста, с которого и производилась стрельба. В городе Генте была пушка, которая вместе с этим помостом занимала в длину 50 футов. Пушечные лафеты были еще неизвестны. Пушки в большинстве случаев стреляли под очень большим углом возвышения, подобно нашим мортирам, и поэтому были весьма малоэффективны вплоть до введения бомб. В качестве снарядов обыкновенно применялись сферические каменные ядра, а пушки малого калибра заряжались иногда железными стрелами. Однако, несмотря на все эти недостатки, пушки употреблялись не только при осаде и обороне городов, но и в полевых условиях и на борту военных кораблей. Уже в 1386г англичане захватили два французских судна, вооруженных пушками. Если судить по пушкам, поднятым с «Мари-Роз» (затонувшей в 1545г), то оказывается, что эти первые корабельные орудия просто вставлялись в деревянную колоду, выдолбленную для этой цели, и закреплялись в ней, а потому им нельзя было придавать различные углы возвышения.

В течение XV столетия как в конструкции, так и в применении артиллерии были сделаны значительные усовершенствования. Орудия стали отливать из чугуна, меди или бронзы. Съемная казенная часть стала выходить из употребления, теперь всю пушку отливали как одно целое. Лучшие литейные заводы были во Франции и в Германии. Во Франции также были сделаны первые попытки выдвигать вперед пушки во время осады и устанавливать их под прикрытием. Около 1450г стали устраивать нечто вроде траншей, а вскоре братья Бюро сконструировали первые брешь-батареи; с помощью этих батарей французский король Карл VII отвоевал за один год все те крепости, которые захватили у него англичане. Но наиболее крупные усовершенствования были произведены французским королем Карлом VIII. Он окончательно отказался от съемной казенной части, стал отливать свои бронзовые пушки в цельном виде, ввел цапфы и лафеты на колесах и употреблял только чугунные ядра. Он также унифицировал калибры и обыкновенно брал в поле более легкие орудия. Из них двойное орудие помещалось на четырехколесном лафете с упряжкой из 35 лошадей; остальные пушки имели двухколесные лафеты, в которые запрягали от 24 до 2 лошадей, причем хоботы лафетов волочились по земле. К каждому орудию была прикреплена группа пушкарей и служба была так организована, что полевая артиллерия впервые стала особым родом войск. Пушки малых калибров были достаточно подвижны для того, чтобы передвигаться во время сражения вместе с другими войсками и даже не отставать от кавалерии. Именно этот новый род войск обеспечил Карлу VIII его удивительные успехи в Италии. Итальянская артиллерия все еще перевозилась на волах, пушки все еще состояли из нескольких частей, после выбора позиции их продолжали устанавливать на помостах; стреляли они каменными ядрами и вообще были так громоздки, что французы за один час делали из своей пушки больше выстрелов, чем итальянцы за целый день. Сражение при Форново (1495г), выигранное благодаря французской полевой артиллерии, навело ужас на всю Италию, и новый род войск был признан неотразимым. Сочинение Макиавелли «Искусство войны» было написано специально с той целью, чтобы указать средства, как нейтрализовать его воздействие искусным расположением пехоты и кавалерии. Преемники Карла VIII, Людовик XII и Франциск I, продолжали совершенствовать и облегчать свою полевую артиллерию. Франциск организовал артиллерию как особое ведомство, подчиненное главному начальнику артиллерии. Его полевые пушки сломили непобедимые до того массы швейцарских пикинеров в сражении при Мариньяно (1515г); быстро передвигаясь с одной фланговой позиции на другую, они таким образом решили исход сражения-Китайцы и арабы были знакомы с изготовлением и использованием бомб, и возможно, что именно от них это знание перешло к европейским народам. Тем не менее применение такого снаряда и мортиры, из которой ими стреляют в настоящее время, относится не раньше, чем ко второй половине XV столетия, причем введение их обычно приписывается Пандольфо Малатеста, правителю Римини. Первые бомбы представляли собой два полых металлических полушария, свинченных вместе; способ литья цельных полых бомб был изобретен лишь впоследствии.

Император Карл V не отставал от своих французских соперников в деле усовершенствования полевых пушек. Он ввел применение передков, и таким образом двухколесное орудие на время его передвижения превращалось в четырехколесную повозку, приспособленную для более быстрого движения и преодоления неровностей местности. Так, в сражении при Ранти в 1554г эти легкие пушки могли перевозиться галопом.

Первые теоретические исследования в области артиллерийского дела и в отношении полета снарядов также относятся к этому периоду. Итальянцу Тарталья приписывают открытие того факта, что in vacuo {в безвоздушном пространстве} максимальную дальность полета снаряда дает угол возвышения в 45°. Испанцы Кольядо и Уфано тоже занимались подобными исследованиями. Так были заложены теоретические основы артиллерийской науки. Почти одновременно с этим значительный прогресс в изготовлении орудий вызвали исследования Ванноччо Бирингуччо в области искусства литья (1540г), а изобретение Хартманом калибровой шкалы, при помощи которой каждая часть пушки измерялась ее отношением к диаметру канала ствола, дало определенные нормы для их конструкции и проложило путь к установлению твердых теоретических принципов и общих основанных на опыте правил.

Одним из первых результатов усовершенствования артиллерии был полный переворот в искусстве фортификации. Это искусство со времени ассирийской и вавилонской монархий получило лишь незначительное развитие. Но теперь в каменных стенах старого типа новое огнестрельное оружие всюду пробивало бреши, и приходилось изобретать новую систему укреплений. Оборонительные сооружения надо было строить так, чтобы настильному огню артиллерии осаждающей стороны была открыта возможно меньшая поверхность каменных сооружений и чтобы на валах можно было размещать сильную артиллерию. Старая каменная стена была заменена земляным валом, лишь облицованным камнем, а небольшая боковая башня была превращена в большой пятиугольный бастион. Постепенно все каменные части укреплений стали прикрываться от настильного огня внешними земляными укреплениями, и к середине XVII столетия средства обороны крепости опять стали относительно сильнее, чем наступательные средства, пока Вобан снова не обеспечил преобладания последним.

До этих пор операция заряжания состояла в непосредственном засыпании рассыпного пороха в пушку. Примерно в 1600г, стали применяться зарядные картузы — холщевые мешки, содержавшие установленные количества пороха, — что значительно сократило время, необходимое для заряжания, и обеспечило большую точность огня благодаря большему однообразию зарядов. Приблизительно в то же время было сделано другое важное изобретение — изобретение вязанной и простой картечи. К этому же периоду относится и изготовление полевых орудий, приспособленных для стрельбы полыми снарядами. Многочисленные осады, имевшие место во время войны Испании против Нидерландов, весьма содействовали усовершенствованию артиллерии, используемой для обороны и атаки крепостей, особенно в отношении применения мортир и гаубиц, бомб, зажигательных снарядов, каленых ядер, а также изготовления снарядных трубок и других боевых пиротехнических средств. В начале XVII столетия все еще применялись орудия всех калибров, начиная с 48-фунтовых орудий до самых малых фальконетов с каналом ствола для полуфунтовых ядер. Несмотря на все усовершенствования, полевая артиллерия оставалась все еще настолько несовершенной, что требовалась вся совокупность этих разнообразных калибров, чтобы получить приблизительно такой же результат, который мы достигаем ныне небольшим количеством пушек среднего калибра, от 6 до 12 фунтов. Орудия малых калибров в то время были подвижны, но неэффективны; орудия крупных калибров давали достаточный эффект, но были малоподвижны; пушки же средних калибров не обладали в достаточной мере ни тем, ни другим качеством, чтобы быть пригодными для выполнения всех задач. Вследствие этого сохранялись все калибры, и разные орудия смешивались в одну кучу, причем каждая батарея состояла как правило из обычного ассортимента орудий. Угол возвышения придавался орудию посредством подъемного клина. Лафеты оставались по-прежнему громоздкими, и для каждого калибра, конечно, требовалась особая модель, поэтому было почти невозможно брать на поле сражения запасные колеса и лафеты. Оси были деревянные и каждому калибру соответствовал особый размер. Вдобавок размеры орудий и лафетов не были одинаковы даже для одного и того же калибра, так как повсюду сохранилось еще очень много пушек старых образцов, а кроме того на различных заводах одной и той же страны изготовлялись орудия различных конструкций. Картузы все еще применялись только для крепостных орудий; на поле сражения пушка заряжалась рассыпным порохом, вводимым в пушку совком, после чего в нее забивались пыж и снаряд. Рассыпной порох насыпался также в запальное отверстие. Весь процесс был чрезвычайно медленным. Пушкари не считались солдатами регулярной армии, они составляли особый цех, пополняясь за счет учеников, и приносили присягу не разглашать секретов и тайн своего ремесла. Когда начиналась война, воюющие стороны набирали себе на службу как можно больше пушкарей, значительно больше, чем их было в мирное время. Каждый из таких пушкарей, или бомбардиров, принимал командование пушкой, имел в своем распоряжении верховую лошадь, а также ученика и столько помощников-профессионалов, сколько он требовал, помимо определенного числа лиц, нужных для передвижения тяжелых орудий. Их жалованье было в четыре раза выше солдатского. Артиллерийские лошади, когда начиналась война, поставлялись подрядчиками; по контракту подрядчик поставлял также упряжь и ездовых. В сражении орудия размещались в ряд, впереди линии, причем они снимались с передков, лошади отпрягались. Когда отдавался приказ о продвижении вперед, лошадей впрягали и пушки брались на передки; пушки меньших калибров иногда передвигались на короткие расстояния людьми. Порох и снаряды перевозились на отдельных повозках; передки еще не имели коробов для боевых припасов. Передвижение, заряжание, засыпание затравки, прицеливание и производство выстрела — все эти операции осуществлялись крайне медленно с точки зрения наших современных представлений, а число попаданий при такой несовершенной технике и при почти полном отсутствии научной разработки артиллерийского дела должно было быть действительно незначительным.

Появление во время Тридцатилетней войны Густава-Адольфа в Германии отмечается громадным прогрессом в артиллерийском деле. Этот великий полководец упразднил чрезмерно малые калибры, заменив их сначала своими так называемыми кожаными пушками, то есть легкими коваными железными трубами, обтянутыми веревками и кожей. Эти пушки предназначались только для стрельбы вязанной картечью, которая, таким образом, была впервые применена в полевой войне. До сих пор употребление ее ограничивалось защитой крепостных рвов. Наряду с вязанной и простой картечью он ввел в своей полевой артиллерии также картузы. Кожаные пушки, оказавшиеся недостаточно прочными, были заменены легкими чугунными 4-фунтовыми орудиями — длиной в 16 калибров, весом вместе с лафетом в 6 центнеров, — перевозимыми парой лошадей. Каждому полку пехоты было придано по два таких орудия. Таким образом полковая артиллерия, сохранившаяся во многих армиях вплоть до начала нынешнего столетия, возникла в результате замены старых, сравнительно громоздких, несмотря на свой малый калибр, пушек новыми, и она первоначально предназначалась только для стрельбы картечью; однако очень скоро ее приспособили и для стрельбы сферическими ядрами. Тяжелые орудия держались отдельно и формировались в мощные батареи, занимавшие выгодные позиции на флангах или перед центром армии. Так отделением легкой артиллерии от тяжелой и формированием батарей были заложены основы тактики полевой артиллерии. Главный начальник шведской артиллерии генерал Торстенсон более всего содействовал этим нововведениям, благодаря которым полевая артиллерия теперь впервые стала самостоятельным родом войск, подчиненным своим собственным особым правилам, касающимся ее применения в бою. Примерно тогда же были сделаны еще два важных изобретения: приблизительно в 1650г был изобретен горизонтальный подъемный винт, который употреблялся до времен Грибоваля, а около 1697г были введены трубки, наполненные порохом, для затравки, вместо засыпания пороха в запальное отверстие. Благодаря этому прицеливание и заряжание были значительно облегчены. Другим важным усовершенствованием явилось изобретение отвоза для передвижения орудий на короткие расстояния. Количество пушек, вывозившихся на поле сражения в течение XVII столетия, было весьма значительно. В сражении при Грейфенхагене Густав-Адольф имел 80 орудий на 20000 солдат, а при Франкфурте-на-Одере — 200 орудий на 18000 человек. Во время войн Людовика XIV обычным явлением были артиллерийские парки в 100—200 орудий. В сражении при Мальплаке обе стороны располагали приблизительно 300 орудиями; это было самое большое количество артиллерии, когда-либо сосредоточивавшееся до этого времени на одном поле сражения. Довольно обычным в эту эпоху было употребление мортир в полевых условиях. Французы все еще сохраняли свое превосходство в области артиллерии. Они первые покончили со старой цеховой системой и стали зачислять пушкарей в армию как кадровых солдат, образовав в 1671г артиллерийский полк и учредив различные офицерские должности и чины. Таким образом эта отрасль вооруженных сил была признана самостоятельным родом войск и обучение офицеров и солдат взяло в свои руки государство. В 1690г во Франции была учреждена артиллерийская школа, существовавшая по крайней мере в течение 50 лет как единственная в мире. В 1697г Сен-Реми издал руководство по артиллерийской науке, очень хорошее для своего времени. И все же та таинственность, которая окружала «секреты» артиллерийского дела, была столь велика, что многие усовершенствования, принятые в других странах, были еще неизвестны во Франции, а по конструкциями составу артиллерия каждого европейского государства значительно отличалась от остальных. Так французы еще не приняли на вооружение гаубицу, изобретенную в Голландии и принятую в большинстве армий до 1700 года. Коробы передков для боевых припасов, впервые введенные Морицем Нассауским, были неизвестны во Франции и мало где приняты. Пушка, лафет и передок были слишком тяжелы, чтобы еще сверх того перегружать их весом боевых припасов. Самые малые калибры, включая 3-фунтовые, были действительно упразднены, но легкой полковой артиллерии во Франции не знали. Заряды для пушек, употреблявшиеся в артиллерии рассматриваемых до сих пор периодов, были обыкновенно очень тяжелы; первоначально они весили столько же, сколько ядро. Хотя порох был плохого качества, заряды эти производили все же гораздо более сильное действие, чем употребляемые ныне, и это обстоятельство являлось одной из главных причин огромного веса орудий. Для того, чтобы выдержать такие заряды, вес бронзовой пушки часто в 250—400 раз превосходил вес снаряда. Однако необходимость сделать пушки более легкими заставила постепенно уменьшать заряд и примерно к началу XVIII столетия его вес составлял, как правило, лишь половину веса снаряда. Для мортир и гаубиц заряд соразмерялся с дистанцией и обычно был небольшим.

Конец XVII и начало XVIII столетия явились периодом, когда в большинстве стран артиллерия была окончательно введена в состав армии, лишена своего средневекового цехового характера, признана особым родом войск и благодаря всему этому получила возможность для нормального и быстрого развития. Следствием этого был почти немедленный и весьма заметный прогресс. Беспорядочность и многообразие калибров и образцов, ненадежность всех существовавших эмпирических правил, полное отсутствие прочно установленных принципов — все это стало теперь бросаться в глаза и сделалось далее нетерпимым. Ввиду этого повсюду стали в широких масштабах производиться опыты с целью установления действия разных калибров, отношения калибра к заряду, весу и длине пушки, распределения металла в орудии, дальнобойности, действия отдачи на лафеты и т. п. В период 1730—1740гг. Белидор руководил такими опытами в Ла-Фер во Франции, Робине — в Англии и Папачино д'Антони — в Турине. Результатом явились значительная унификация калибров, лучшее распределение металла в пушке и повсеместное уменьшение зарядов, вес которых теперь составлял от 1/3 до 1/2 веса снарядов. Вровень с этими усовершенствованиями шел и прогресс в развитии научных основ артиллерийского дела. Галилей положил начало теории параболы, его ученик Торричелли, Андерсон, Ньютон, Блондель, Бернулли, Вольф и Эйлер занимались дальнейшим изучением полета снарядов, сопротивления воздуха и причин отклонения снарядов. Вышеназванные артиллеристы-экспериментаторы также внесли существенный вклад в развитие математической стороны артиллерийского дела.

При Фридрихе Великом прусская полевая артиллерия была снова значительно облегчена. Короткоствольные легкие полковые пушки, длиной не более 14, 16 или 18 калибров и весом в 80—150 раз больше веса снаряда, были признаны достаточно дальнобойными для боевых действий того времени, исход которых решался главным образом огнем пехоты. В соответствии с этим король переплавил все свои 12-фунтовые пушки в орудия с указанными пропорциями в отношении длины и веса. Австрийцы в 1753г последовали этому примеру, так же как и большинство других государств, но сам Фридрих во вторую половину своего царствования опять вооружил свою резервную артиллерию длинноствольными мощными пушками, ибо опыт сражения при Лейтене убедил его в превосходстве их огня. Фридрих Великий ввел новый род войск, посадив на коней артиллеристов некоторых своих батарей и создав таким образом конную артиллерию, предназначенную оказывать кавалерии такую же поддержку, какую пешая артиллерия оказывала пехоте. Новый род войск оказался чрезвычайно эффективным и очень скоро был принят в большинстве армий; в некоторых армиях, как например, в австрийской, вместо этого артиллеристов сажали на особые повозки. Насыщенность пушками армий XVIII столетия была еще весьма велика. Фридрих Великий в 1756г имел на 70000 человек 206 орудий, в 1762г — на 67000 человек 275 орудий, в 1778г — на 180000 человек 811 орудий. Эти орудия, за исключением полковых, которые следовали за своими батальонами, были организованы в батареи различного состава, от 6 до 20 орудий каждая. Полковые пушки двигались вместе с пехотой, тогда как батареи вели огонь с избранных позиций и иногда передвигались вперед на вторую позицию, но здесь они обыкновенно уже ожидали исхода сражения. В отношении подвижности они все еще оставляли желать многого, и сражение при Кунерсдорфе было проиграно из-за невозможности в решающий момент подтянуть артиллерию. Прусский генерал Темпельхоф ввел также батареи полевых мортир, причем легкие мортиры перевозились на мулах, но вскоре после того, как в войне 1792 и 1793гг была доказана их бесполезность, они были упразднены. Научная сторона артиллерийского дела в течение этого периода особенно развивалась в Германии. Струэнзе и Темпельхоф написали полезные работы, посвященные этому предмету, но ведущим специалистом в области артиллерии для своего времени был Шарнхорст. Его руководство по артиллерии является первым всесторонним, действительно научным трактатом в этой области, а его руководство для офицеров, изданное еще в 1787г, содержит в себе первое научное изложение тактики полевой артиллерии. Труды Шарнхорста, хотя и устаревшие во многих отношениях, все же до сих пор являются классическими. В австрийской армии генерал Вега, в испанской — генерал Морла, в прусской — Хойер и Рувруа внесли ценный вклад в литературу по артиллерии. Французы в 1732г реорганизовали свою артиллерию по системе Вальера; они сохранили 24-, 16-, 12-, 8-и 4-фунтовые пушки и ввели 8-дюймовую гаубицу. Но у них все же сохранилось значительное разнообразие типов конструкций; пушки имели длину от 22 до 26 калибров и их вес приблизительно в 250 раз превышал вес соответствующего снаряда. Наконец, в 1774г генерал Грибоваль, который во время Семилетней войны служил в австрийской армии и знал о превосходстве новой прусской и австрийской артиллерии, добился введения своей новой системы. Осадная артиллерия была окончательно отделена от полевой. Она была сформирована из всех орудий тяжелее 12-фунтовых и из всех старых тяжелых 12-фунтовых пушек. Полевая артиллерия состояла из 12-, 8-и 4-фунтовых пушек, все длиной в 18 калибров и весом, превышавшим в 150 раз вес снаряда, а также из 6-дюймовых гаубиц. Заряд для пушек был окончательно установлен в 1/3 веса снаряда, был введен вертикальный подъемный винт, и каждая часть пушки или лафета стала выделываться по установленному образцу, так чтобы ее можно было легко заменить со складов. Семи типов колес и трех типов осей было достаточно для всех разнообразных перевозочных средств, употреблявшихся во французской артиллерии. Хотя использование коробов передков для перевозки боевых припасов было известно большинству артиллеристов, Грибоваль не ввел их во Франции. 4-фунтовые пушки были переданы пехоте, причем каждый батальон получил по два таких орудия; 8-и 12-фунтовые пушки были распределены по отдельным батареям, в качестве резервной артиллерии, с полевой кузницей при каждой батарее. Были организованы обоз и рабочие роты, и вообще артиллерия Грибоваля являлась первым формированием такого рода, поставленным на современную ногу. Она доказала свое превосходство над любой артиллерией того времени в отношении пропорций, которыми регулировалась конструкция ее пушек, в отношении материальной части и организации, и служила образцом в течение многих лет.

Благодаря усовершенствованиям Грибоваля французская артиллерия во время революционных войн стояла выше артиллерии других стран и скоро сделалась в руках Наполеона оружием неслыханной до тех пор силы. В ней не было произведено никаких изменений, если не считать того, что в 1799г была окончательно упразднена система полковых орудий и что с захватом во всех частях Европы громадного количества 6-и 3-фунтовых пушек эти калибры тоже были приняты на вооружение. Вся полевая артиллерия была организована в батареи из шести орудий, из которых одно было обыкновенно гаубицей, а остальные — пушками. Но если не произошло никаких или почти никаких изменений в материальной части, то в тактике артиллерии имели место громадные перемены. Хотя число пушек несколько уменьшилось в результате упразднения полковых орудий, но эффективность действия артиллерии в бою была усилена благодаря искусному ее применению. Наполеон пускал в ход некоторое количество легких орудий, приданных пехотным дивизиям, для того, чтобы завязать бой, заставить противника обнаружить свои силы и т. д., тогда как масса артиллерии оставалась в резерве до тех пор, пока не определялся главный объект атаки; тогда неожиданно формировались громадные батареи, действовавшие совместно против этого объекта и подготовлявшие таким образом своей страшной канонадой завершающую атаку пехотных резервов. В сражении при Фридланде 70 орудий, при Ваграме — 100 орудий были таким способом построены в линию; при Бородино батарея в 80 орудий подготовила атаку Нея на Семеновскую. С другой стороны, значительные массы кавалерийского резерва, формировавшегося Наполеоном, нуждались для своей поддержки в соответствующем отряде конной артиллерии, и этот вид войск снова стал пользоваться усиленным вниманием; во французских армиях конная артиллерия была весьма многочисленной и там на практике впервые было установлено ее специфическое тактическое применение. Без введенных Грибовалем усовершенствований это новое применение артиллерии было бы невозможно, а необходимость изменения в тактике способствовала тому, что эти усовершенствования, постепенно и с небольшими изменениями, проложили себе путь во все континентальные армии.

Английская артиллерия к началу французской революционной войны была в чрезвычайно запущенном состоянии и намного отставала от артиллерии других стран. У англичан было по две полковых пушки в каждом батальоне, но они совсем не имели резервной артиллерии. Кони впрягались в пушечные повозки цугом по одному, причем погонщики с длинными бичами шли рядом. Лошади и погонщики были наемные. Материальная часть была весьма устаревшей конструкции, и орудия, за исключением очень коротких расстояний, могли перевозиться только шагом. Конная артиллерия была неизвестна. Однако после 1800г, когда опыт показал неудовлетворительность подобной системы, артиллерия была коренным образом реорганизована майором Спирменом. Передки были приспособлены для парной запряжки, пушки соединены в батареи из шести орудий, и вообще были введены те усовершенствования, которые уже в течение некоторого времени применялись на континенте. Перед расходами не останавливались, и английская артиллерия вскоре оказалась самой щеголеватой, наиболее солидно и богато оснащенной. Большое внимание уделялось заново создаваемой конной артиллерии, которая скоро стала отличаться своей отвагой, быстротой и четкостью маневрирования. Что касается новых усовершенствований в материальной части, то они относились лишь к конструкции повозок. Лафет с однобрусным хоботом и зарядный ящик с передком были затем приняты в большинстве стран континента.

Соотношение между артиллерией и остальными составными частями армии в течение этого периода стало несколько более устойчивым. Наибольшая насыщенность артиллерией имела место в прусской армии в сражении при Пирмазенсе — 7 пушек на 1000 человек. Наполеон считал совершенно достаточным 3 пушки на 1000 человек, и это соотношение стало общим правилом. Было также установлено число снарядов, которым должна быть снабжена каждая пушка, а именно — не менее 200 на орудие, причем из этого количества 1/4 или 1/5 составляла картечь. Во время мира, последовавшего за падением Наполеона, в артиллерии всех европейских держав постепенно вводились усовершенствования. Легкие орудия 3-и 4-фунтовых калибров были повсюду упразднены, в большинстве стран были приняты усовершенствованные лафеты и зарядные ящики английской артиллерии. Вес заряда был почти всюду установлен в 1/3 веса снаряда, вес металла пушки — в 150 или почти в 150 раз превышающим вес снаряда, а длина орудия — в 16—18 калибров. Французы реорганизовали свою артиллерию в 1827 году. Для полевых пушек были установлены следующие нормы: 8-и 12-фунтовый калибр, длина, равная 18 калибрам, заряд, равный 1/3 веса снаряда, вес металла пушки, в 150 раз превышающий вес снаряда. Приняты были английские лафеты и зарядные ящики; впервые во французской армии были введены коробы передков. В состав 8-и 12-фунтовых батарей были включены два типа гаубиц с диаметром канала ствола соответственно в 15 и 16 сантиметров. Эта новая система полевой артиллерии отличалась большой простотой. На все перевозочные средства, применявшиеся во французских полевых батареях, существовало лишь 2 размера лафетов, 1 размер передков, 1 размер колес и 2 размера осей. Кроме того была введена особая горная артиллерия, состоявшая из гаубиц с калибром в 12 сантиметров.

Английская полевая артиллерия в настоящее время состоит почти исключительно из 9-фунтовых орудий, длиной в 17 калибров, весом в 1,5 центнера на 1 фунт веса снаряда, с зарядом в 1/3 веса снаряда. В каждой батарее имеются две 24-фунтовые 5,5-дюймовые гаубицы. Во время недавней войны с Россией {Крымской войны 1853—1856 годов} 6-и 12-фунтовые пушки совсем не отправлялись на театр военных действий. Употребляются 2 размера колес. Как в английской, так и во французской пешей артиллерии артиллеристы во время передвижения посажены на передки и зарядные ящики.

Прусская армия имеет на вооружении 6-и 12-фунтовые пушки длиной в 18 калибров, весом, в 145 раз превышающим вес снаряда, и с зарядом в 1/3 веса снаряда. Калибр гаубиц составляет 5,5 и 6,5 дюймов. Каждая батарея имеет 6 пушек и 2 гаубицы. Существует 2 типа колес и осей, 1 тип передка. Орудийные лафеты — конструкции Грибоваля. В пешей артиллерии, в целях быстрого передвижения, 5 артиллеристов, — число, достаточное для обслуживания пушки, — посажены на коробах передков и на пристяжных лошадях, остальные трое следуют за орудием, кто как. Зарядные ящики поэтому не присоединяются к орудиям, как во французской и британской армиях, а образуют особую колонну и во время сражения помещаются вне сферы огня противника. В 1842 году были приняты усовершенствованные английские зарядные ящики.

Австрийская артиллерия имеет 6-и 12-фунтовые орудия, длиной в 16 калибров, весом, в 135 раз превышающим вес снаряда, с зарядом, равным 1/4 веса снаряда. Австрийские гаубицы сходны с гаубицами, употребляемыми в прусской армии. Батарею составляют шесть пушек и две гаубицы.

Русская артиллерия имеет 6-и 12-фунтовые пушки, длиной в 18 калибров, весом, в 150 раз превышающим вес снаряда, с зарядом в 1/3 веса снаряда. Калибр гаубиц — 5 и 6 дюймов. В зависимости от калибра и назначения батарея состоит из 8 или 12 орудий, из которых половина — пушки и половина — гаубицы.

Сардинская армия имеет 8-и 16-фунтовые пушки и соответствующего размера гаубицы. Все армии малых германских государств имеют 6-и 12-фунтовые орудия; испанцы — 8-и 12-фунтовые; португальцы, шведы, датчане, бельгийцы, голландцы и неаполитанцы — 6-и 12-фунтовые.

Развитие английской артиллерии, начало которому было положено реорганизацией, произведенной майором Спирменом, вместе с пробужденным этим среди артиллеристов интересом к дальнейшим усовершенствованиям, равно как и широкие возможности для прогресса в артиллерийском деле благодаря наличию громадной морской артиллерии Великобритании, — все это содействовало многим важным изобретениям. Английские пиротехнические составы, а также английский порох, стоят выше других, а английские дистанционные трубки по своей точности не знают себе равных. Главным изобретением, недавно сделанным в английской артиллерии, являются шрапнельные бомбы (пустотелый снаряд, наполненный ружейными пулями и разрывающийся во время полета), благодаря которым дальность действительного огня картечью сравнялась с дальностью действия сферического ядра. Как ни велико искусство французских конструкторов и организаторов, французская армия чуть ли не единственная армия, в которой еще не введен этот новый страшный снаряд; французы еще не сумели выработать нужный для дистанционной трубки состав, от чего зависит все дело.

Луи-Наполеоном была предложена новая система полевой артиллерии и она, повидимому, постепенно прививается ныне во Франции. Все 4 калибра находящихся теперь на вооружении пушек и гаубиц должны быть заменены легкой 12-фунтовой пушкой, длиной в 15,5 калибров, весом, в 110 раз превышающим вес снаряда, и с зарядом в 1/4 веса сплошного ядра; При уменьшенном заряде эта же пушка должна стрелять 12-сантиметровыми бомбами (в настоящее время употребляемыми в горной артиллерии), заменяя, таким образом, гаубицы при специальной стрельбе полыми снарядами. Опыты, проделанные в четырех артиллерийских школах Франции, были весьма успешны, и утверждают, что эти пушки продемонстрировали в Крыму явное превосходство над русскими пушками, большей частью 6-фунтовыми. Англичане, впрочем, утверждают, что их длинноствольная 9-фунтовая пушка превосходит дальнобойностью и меткостью эту новую пушку, и. надо заметить при этом, что они первые ввели легкую 12-фунтовую пушку с зарядом в 1/4 веса снаряда, которая, очевидно, послужила Луи-Наполеону образцом, но очень скоро от нее отказались. Стрельба бомбами из обыкновенных пушек заимствована у прусской армии, в которой при осадах для выполнения определенных задач прибегают к стрельбе бомбами из 24-фунтовых пушек. Тем не менее качества пушки Луи-Наполеона все еще подлежат проверке на практике, а поскольку специально ничего не опубликовано о действии ее в последней войне, мы здесь не можем высказать окончательного суждения о ее достоинствах.

Законы и установленные опытным путем правила стрельбы из орудий сплошными, полыми и другими снарядами, найденные соотношения между дальностью полета снаряда, углом возвышения и весом заряда, влияние зазора между снарядом и стенками канала ствола, а также других причин, вызывающих отклонения, вероятность поражения цели и различные обстоятельства, которые могут иметь место во время войны, — все это составляет предмет артиллерийской науки. Хотя тот факт, что любое тяжелое тело, брошенное in vacuo в невертикальном направлении, опишет в своем полете параболу, и является основным принципом этой науки, однако сопротивление воздуха, возрастающее по мере увеличения скорости движущегося тела, весьма существенно видоизменяет применение теории параболы в артиллерийской практике. Так, например, для пушек, выбрасывающих свой снаряд с начальной скоростью от 1400 до 1700 футов в секунду, линия полета снаряда настолько значительно расходится с теоретической параболой, что максимальная дальность полета достигается с углом возвышения лишь около 20°, тогда как согласно теории параболы этот угол должен был бы равняться 45°, На основании практических опытов были с известной точностью определены эти отклонения, и таким путем установлен надлежащий угол возвышения для каждого рода пушек, для данного заряда и дистанции. Но на полет снаряда влияет и ряд других условий. Прежде всего существует зазор или разница между диаметром снаряда и диаметром канала ствола: для того, чтобы облегчить заряжание, первый должен быть меньше второго. Этот зазор вызывает, во-первых, утечку расширяющихся газов во время взрыва заряда, другими словами, — уменьшение силы взрыва, а во-вторых, нарушение правильности полета снаряда в данном направлении, результатом чего являются отклонения снаряда по вертикали или горизонтали. Далее, существуют неизбежные различия в весе заряда и в его состоянии в момент выстрела, эксцентричность снаряда, центр тяжести которого не совпадает с центром шара, чем вызываются различные отклонения, зависящие от относительного положения этих центров в момент выстрела, а также многие другие причины, которые порождают разнообразие результатов стрельбы при кажущейся одинаковости условий полета снаряда. Мы уже видели, что для полевых пушек почти везде принят заряд в 1/3 веса снаряда, а длина в 16—18 калибров. С такими зарядами при прямом выстреле (когда пушке придано горизонтальное положение) снаряд упадет на землю приблизительно на расстоянии в 300 ярдов, а путем увеличения угла возвышения дальность полета снаряда может быть увеличена до 3000 или 4000 ярдов. Но при такой дальности утрачивается всякая возможность поражения цели; поэтому дальность действительного, эффективного огня полевых пушек не превышает 1400 или 1500 ярдов, да и при этом расстоянии можно рассчитывать лишь на одно попадание в цель из 6 или 8 выстрелов. Решающими дистанциями, при которых пушка только и может влиять на исход боя, являются для ядер и бомб дистанции от 600 до 1100 ярдов; при таких дистанциях вероятность поражения цели действительно гораздо более значительна. Так, подсчитано, что на расстоянии в 700 ярдов около 50%, на расстоянии в 900 ярдов около 35% и на расстоянии в 1100 ярдов 25% всех выпущенных из 6-фунтовой пушки снарядов попадает в мишень, изображающую фронт батальона, построенного и штурмовую колонну (34 ярда в длину при 2 ярдах в высоту). Несколько лучшие результаты дают 9-и 12-фунтовые пушки. Во время опытов, произведенных во Франции в 1850г, находившиеся тогда на вооружении 8-и 12-фунтовые пушки при стрельбе по мишени величиной в 30 метров на 3 метра (представляющей отряд кавалерии) дали следующие результаты:

 

Процент попадания на дистанции в метрах

500

600

700

800

900

12-фунтовые пушки

64

54

43

37

32

8-фунтовые пушки

67

44

40

28

28

Хотя высота мишени была в полтора раза больше, результаты стрельбы оказались в среднем хуже результатов, приведенных выше. У полевых гаубиц отношение веса заряда к весу снаряда значительно меньше, чем у пушек. Причиной этого являются малая длина орудия (от 7 до 10 калибров) и необходимость вести из него огонь с большими углами возвышения. При стрельба из гаубицы под большим углом возвышения отдача, действуя вниз и назад, оказывала бы при употреблении тяжелого заряда такое давление на лафет, что после нескольких выстрелов лафет приходил бы в негодность. По этой причине в большинстве артиллерий континентальных стран для одной и той же полевой гаубицы употребляются заряды различных размеров, что дает артиллеристу возможность обеспечивать требуемую дистанцию огня путем различных сочетаний заряда и угла возвышения. Там, где это не практикуется, как, например, в английской артиллерии, угол возвышения у гаубиц неизбежно бывает очень небольшим и лишь немного превышает угол возвышения пушек; таблицы стрельбы для английской 24-фунтовой гаубицы при 2,5-фунтовом заряде и при угле возвышения в 4° дают дистанцию не более 1050 ярдов; такой же угол возвышения для 9-фунтовой пушки дает дальность в 1400 ярдов. В большинстве германских армий употребляется особый тип короткой гаубицы, допускающей угол возвышения от 16° до 20° и действующей, таким образом, наподобие мортиры; заряд у нее должен быть небольшим. Этот тип гаубицы имеет то преимущество перед обычной, длинноствольной гаубицей, что ее бомбами можно обстреливать укрытые позиции, лежащие за складками местности и т. п. Однако преимущество это становится сомнительным, когда стрельба ведется по движущимся целям, например, войскам, хотя оно сохраняет большое значение, когда цель, укрытая от настильного огня, неподвижна; что же касается настильного огня, то для него эти гаубицы совершенно непригодны ввиду своей малой длины (от 16 до 7 калибров) и незначительности заряда. Для того, чтобы обеспечить различные дистанции огня при определенной величине угла возвышения, установленной в соответствии со стоящей задачей (для обстрела настильным или навесным огнем), заряды должны быть самых разнообразных размеров; в прусской полевой артиллерии, где эти гаубицы еще находят свое применение, имеется не менее 12 разных зарядов. Вообще гаубица представляет собой весьма несовершенное орудие, и чем скорее она будет заменена хорошо действующей полевой бомбовой пушкой, тем лучше.

Тяжелые орудия, употребляемые в крепостях, при осадах и на кораблях, бывают различных типов. До последней войны с Россией при осаде обычно не применялись пушки более тяжелые, чем 24-фунтовые; в крайнем случае применялось некоторое число 32-фунтовых пушек. Однако со времени осады Севастополя перестали делать различие между осадными и корабельными пушками, или, вернее, неожиданно оказалось, что действие тяжелых корабельных орудий против траншей и земляных укреплений настолько превосходит действие обыкновенных легких осадных пушек, что поэтому решающим оружием в осадной войне отныне в значительной мере должно стать это тяжелое корабельное орудие. Как в осадной, так и в морской артиллерии обычно встречаются различные типы пушек одного и того же калибра. Существуют легкие и короткоствольные пушки, а также длинноствольные и тяжелые. Так как в данном случае подвижность имеет меньшее значение, то для специальных целей часто изготовляются орудия длиной в 22—25 калибров, и некоторые из них, благодаря столь большой длине, дают при стрельбе такую же меткость, как и винтовки. Одной из лучших пушек этого рода является прусская 24-фунтовая бронзовая пушка длиной в 10 футов 4 дюйма, или в 22 калибра, весом в 60 центнеров; ни одна пушка не может сравниться с ней в стрельбе с целью демонтирования орудий противника во время осады. Но для большинства задач длина в 16—20 калибров признана совершенно достаточной, и так как обычно размеру калибра орудия отдается предпочтение перед высшей меткостью его стрельбы, то масса в 60 центнеров чугуна или пушечной бронзы, как правило, находит себе наиболее полезное применение в тяжелом 32-фунтовом орудии длиной в 16—17 калибров. Новое длинноствольное чугунное 32-фунтовое орудие, одно из лучших орудий британского флота, длиной в 9 футов, весом в 50 центнеров, имеет в длину всего 16,5 калибров. Длинноствольная 68-фунтовая вращающаяся пушка [pivot-gun] весом в 112 центнеров, установленная на всех больших винтовых 131-пушечных военных кораблях, имеет в длину 10 футов 10 дюймов, или немногим более 16 калибров; другой вид вращающейся пушки — длинноствольная 56-фунтовая пушка весом в 98 центнеров — имеет в длину 41 футов или 17,5 калибров. До настоящего времени в состав корабельного вооружения все еще входит значительное количество менее мощных орудий, как, например, высверленные пушки, длиной лишь в 11 или 12 калибров, и карронады длиной в 7—8 калибров. Существует, однако, еще и другой вид морской пушки, который 35 лет назад был введен генералом Пексаном и приобрел с тех пор громадное значение, а именно — бомбовая пушка. Этот вид орудия подвергся значительным усовершенствованиям, и французская бомбовая пушка пока что меньше всего отличается от пушки, сконструированной этим изобретателем: она сохранила цилиндрическую камору для заряда. В английском флоте эта пушка или совсем не имеет каморы, или же камора представляет собой короткий усеченный конус, незначительно уменьшающий диаметр канала; орудие это имеет в длину от 10 до 13 калибров и предназначено исключительно для стрельбы полыми снарядами, тогда как вышеупомянутые длинноствольные 68-и 56-фунтовые пушки стреляют как сплошными ядрами, так и бомбами. Во флоте Соединенных Штатов капитан Далгрен предложил новую систему бомбовых пушек, а именно — короткоствольные пушки очень большого калибра (диаметром канала ствола в 11 и 9 дюймов); эта система была частично принята для вооружения нескольких новых фрегатов. Ее преимущества должны быть еще проверены боевой практикой, которая должна показать, можно ли обеспечить страшное действие этих громадных бомб, не жертвуя меткостью стрельбы, которая не может не пострадать от большого угла возвышения, необходимого для больших дистанций. В осадной и морской артиллерии заряды столь же разнообразны, как конструкции самих пушек, а также цели, которые перед ними ставятся. Для пробивания бреши в каменных сооружениях применяются самые тяжелые заряды, вес которых, для некоторых весьма тяжелых и крупных орудий, достигает половины веса снаряда. Но вообще средним зарядом для осадных целей вполне можно считать заряд весом в 1/4 веса снаряда, иногда увеличиваемым до 1/3 или в других случаях уменьшаемым до 1/6 веса снаряда. На кораблях для каждой пушки обычно имеются заряды трех размеров: большой заряд для стрельбы на большие дистанции, обстрела преследуемого врага и т. п., средний заряд для ведения действительного огня на средних дистанциях в морских сражениях и уменьшенный заряд для ведения огня в абордажном бою и стрельбы цепными ядрами. У длинноствольного 32-фунтового орудия заряды бывают в 5/16, 1/4 и 3/16 веса снаряда. Для короткоствольных легких орудий и бомбовых пушек эти соотношения, разумеется, еще больше уменьшаются; к тому же вес полого снаряда, применяемого последними, не достигает веса сплошного. Кроме обыкновенных пушек и бомбовых пушек, в состав осадной и морской артиллерии входят также тяжелые гаубицы и мортиры. Гаубицы представляют собой короткоствольные орудия, предназначенные для стрельбы бомбами под углом возвышения от 12° до 30° и укрепляемые на лафетах; мортиры — это еще более короткие орудия, укрепляемые на станках и предназначенные для стрельбы бомбами под углом возвышения, обычно превышающим 20° и доходящим даже до 60°. Те и другие представляют собой камерные орудия, то есть у них камора или та часть канала ствола, в которую закладывается заряд, имеет меньший диаметр, чем пролет, или главная часть канала. Калибр гаубиц редко превышает 8 дюймов, но мортиры имеют калибр до 13, 15 и больше дюймов. Бомбы, выпущенные из мортиры, ввиду небольшой величины заряда (от 1/20 до 1/40 веса бомбы) и значительного угла возвышения, испытывают при полете меньшее сопротивление воздуха, и здесь теория параболы может применяться в артиллерийских вычислениях без существенного отклонения от практических результатов. Мортирные бомбы предназначаются либо для разрывного действия, либо в качестве зажигательных снарядов, поджигающих воспламеняющиеся предметы путем выбрасывания огненной струн из очка снаряда, либо же они действуют своим весом, пробивая сводчатые и иные укрепленные покрытия; в последнем случае предпочитается больший угол возвышения, ибо это обеспечивает более высокий полет и наибольшую инерцию при падении. Гаубичные бомбы предназначены в первую очередь для ударного, а затем уже для разрывного действия. Благодаря большому углу возвышения, малой начальной скорости снаряда и обусловленному этим небольшому сопротивлению воздуха мортира посылает свой снаряд дальше, чем любое орудие других видов; поскольку же обстреливаемым объектом, как правило, является целый город, то не требуется большой меткости стрельбы и в силу этого дальность действительного огня тяжелых мортир иной раз достигает 4000 ярдов и более; с такой дистанции англо-французские мортирные лодки бомбардировали Свеаборг.

Вопрос о применении различного рода пушек, снарядов и зарядов во время осады будет рассмотрен в статье на эту тему; применение морской артиллерии составляет почти всю боевую часть элементарной военно-морской тактики и потому не относится к нашему предмету; таким образом, здесь нам остается только сделать несколько замечаний о применении и тактике полевой артиллерии.

Артиллерия не имеет оружия для рукопашного боя; вся ее сила состоит в действии ее огня на расстоянии. Кроме того она сохраняет свою боевую готовность только до тех пор, пока занимает позицию; как только орудия взяты на передки или прикреплены к отвозу для передвижения, они на время оказываются небоеспособными. В силу обеих причин из всех трех родов войск артиллерии в гораздо большей степени, чем другим, свойственен оборонительный характер; ее наступательные возможности и в самом деле весьма ограничены, ибо наступление представляет собой движение вперед и его кульминационным пунктом является удар стали о сталь. Критическим моментом для артиллерии является поэтому выезд вперед, занятие позиции и изготовка к действию под огнем противника. Ее развертывание в линию, ее предварительные движения должны быть замаскированы или складками местности, или линиями войск. Следовательно, артиллерия сначала должна расположиться параллельно той линии, которую она должна будет занять, и затем выдвинуться на позицию прямо против неприятеля, так чтобы не подставить себя под его фланговый огонь. Выбор позиции является делом огромной важности как с точки зрения эффективности огня батареи, так и с точки зрения действия огня противника на нее. Расположить свои орудия таким образом, чтобы их действие было возможно более ощутимым для противника, — такова первая важная задача; второй задачей является обеспечение безопасности от огня противника. Хорошая позиция должна иметь твердый грунт и ровную площадку для колес и хобота лафета; если колеса не стоят ровно, хорошая стрельба невозможна, и если хобот лафета зарывается в землю, то силой отдачи лафет будет быстро сломан. Кроме того позиция должна давать свободный обзор местности, занимаемой противником, и допускать возможно большую свободу движения. Наконец, местность впереди, между батареей и противником, должна быть благоприятна для действия наших орудий и по возможности неблагоприятна для противника. Наиболее благоприятной местностью является твердая и ровная поверхность, которая обеспечивает выгоды рикошетного действия при стрельбе, причем снаряд и при недолете достигнет противника после первого соприкосновения с землей. Удивительно, насколько сильно различия в характере почвы влияют на результаты артиллерийской стрельбы. На мягкой почве снаряд, задевая землю, отклонится от своего направления или начнет беспорядочно отскакивать, если вообще сразу не завязнет в земле. Большое влияние имеет направление борозд вспаханной земли, в особенности при стрельбе картечью или шрапнелью; если они идут поперечно, то большая часть снарядов будет в них зарываться. Если непосредственно перед нами грунт мягкий и местность имеет волнистый и пересеченный характер, а дальше в направлении к неприятелю — местность ровная и грунт твердый, то это будет благоприятствовать огню нашей артиллерии. и защищать нас от огня противника. Весьма неблагоприятны условия стрельбы с уклоном вниз или вверх более чем на 5°, или с вершины одного холма на другой. Что касается укрытия от неприятельского огня, то его облегчают даже весьма незначительные предметы. Редкая изгородь, едва скрывающая нашу позицию, группа кустов или высокие колосья мешают противнику взять правильный прицел. Небольшая обрывистая насыпь, на которой размещены наши орудия, будет перехватывать его самые опасные снаряды. Ров образует отличный бруствер, но самой лучшей защитой служит гребень, образованный небольшой неровностью местности, за который мы отодвигаем наши орудия, настолько, чтобы неприятелю были видны только их дула; при такой позиции каждый снаряд, ударяющийся о землю впереди нее, будет рикошетировать высоко над нами. Еще лучше, если можно выкопать для наших пушек в гребне площадку, около 2 футов глубиной, подровняв спуск к заднему скату и обеспечив таким образом командное положение над всем передним скатом холма. Французы при Наполеоне умели особенно искусно располагать свои пушки, и от них это искусство переняли все другие народы. По отношению к противнику позиция должна быть выбрана таким образом, чтобы она была защищена от его флангового или продольного огня; что касается наших собственных войск, то она не должна затруднять их движений. Обычное расстояние от пушки до пушки, при расположении в линию, — 20 ярдов, но нет необходимости строго придерживаться подобных плац-парадных правил. Когда артиллерия выдвинута на позицию, передки располагаются непосредственно позади своих орудий, в то время как зарядные ящики в некоторых армиях остаются в укрытиях. Если зарядные ящики используются для перевозки артиллеристов, то их также приходится подвергать риску, связанному с пребыванием в сфере действительного огня. Батарея направляет свой огонь на ту часть войск противника, которая в данный момент более всего угрожает нашей позиции; если предстоит атака нашей пехоты, батарея ведет огонь или по артиллерии неприятеля, если та еще не подавлена, или по массам пехоты, если они себя обнаруживают; но если часть сил противника идет в атаку, то надо направлять огонь именно по этой цели, невзирая на обстреливающую нас вражескую артиллерию. Наш огонь против артиллерии противника будет наиболее эффективным в те моменты, когда она не может отвечать, то есть когда она берется на передки, передвигается или снимается с передков. Несколько метких залпов вызывает в такие моменты сильное замешательство. Старое правило, согласно которому артиллерия, кроме случаев крайней необходимости, не должна приближаться к пехоте более чем на 300 ярдов или на дистанцию ружейного огня, теперь скоро устареет. При возрастающей дальнобойности современных ружей полевая артиллерия не может уже успешно действовать, находясь вне сферы ружейного огня, а орудие с его передком, лошадьми и артиллеристами образует достаточно большую группу для того, чтобы стрелки могли вести по ней огонь из винтовок Минье или Энфилд с дистанции в 600 ярдов. Издавна установившееся мнение, что тот, кто хочет долго прожить, должен поступать в артиллерию, теперь уже, видимо, не соответствует истине, так как очевидно, что огонь стрелков со значительного расстояния явится в будущем наиболее действенным способом борьбы с артиллерией; и разве существует такое поле боя, на котором нельзя было бы найти надежное укрытие для стрелков в пределах 600 ярдов от любой артиллерийской позиции?

Артиллерия всегда имела преимущество перед наступающими линиями или колоннами пехоты; несколько удачных залпов картечью или пара сплошных ядер, врезавшихся в глубокую колонну, производят чрезвычайно охлаждающее действие. Чем ближе приближаются атакующие, тем эффективнее становится наша стрельба; и даже в самый последний момент мы легко можем увезти свои пушки от столь медленно продвигающегося противника, хотя все еще остается сомнительным, не успеет ли обрушиться на нас цепь chasseurs de Vincennes {венсеннских стрелков}, наступающих pas gymnastique {гимнастическим шагом, беглым шагом}, прежде чем мы успеем взять пушки на передки.

В борьбе с кавалерией преимущество артиллерии обеспечивается хладнокровием. Если последняя воздержится от ведения огня до приближения противника на 100 ярдов, а затем даст с хорошего прицела залп картечью, то к тому моменту, когда дым рассеется, кавалерия окажется далеко от нее. При всех обстоятельствах брать орудия на передки и пытаться уйти — было бы наихудшим способом действий, ибо в этом случае кавалерия наверняка захватила бы пушки.

В бою артиллерии против артиллерии дело решают характер местности, размеры калибров, сравнительное число орудий и умение сторон их использовать. Следует, однако, отметить, что хотя крупные калибры на больших дистанциях имеют несомненное преимущество, мелкие калибры по мере сокращения дистанции приближаются по своему действию к крупным и на коротких расстояниях почти сравниваются с ними. При Бородино артиллерия Наполеона состояла главным образом из 3-и 4-фунтовых орудий, тогда как у русских преобладали их многочисленные 12-фунтовые пушки, однако французские игрушечные пушки имели над ними решительный перевес.

Поддерживая пехоту или кавалерию, артиллерия всегда должна занимать позицию на их фланге. Если пехота наступает, артиллерия продвигается вперед полубатареями или взводами в одну линию со стрелками или даже несколько впереди них; как только массы пехоты изготовляются к штыковой атаке, артиллерия рысью приближается на 400 ярдов к неприятелю и подготавливает атаку беглым огнем картечью. Если атака отбита, то артиллерия возобновляет свой огонь по преследующему неприятелю, пока не будет вынуждена к отходу; но если атака оказывается успешной, ее огонь в значительной степени содействует завершению успеха, причем одна половина орудий продолжает вести огонь, а другая продвигается вперед. Конная артиллерия, в качестве поддерживающего кавалерию рода войск, придающего последней тот оборонительный элемент, который у нее, естественно, целиком отсутствует, является в настоящее время одним из наиболее излюбленных видов вооруженных сил и доведена во всех европейских армиях до высокого совершенства. Хотя она предназначается к действию на местности, удобной для кавалерии, и сообща с нею, все же нет на свете такой конной артиллерии, которая не была бы способна пересечь галопом такую местность, по которой ее собственная кавалерия могла следовать, лишь теряя порядок и сплоченность. Конная артиллерия всех стран состоит из самых смелых и искусных наездников своей армии; на всех больших маневрах они с особенной гордостью стремительно скачут вперед, невзирая на препятствия, пушки и т. д., перед чем остановилась бы кавалерия. Тактика конной артиллерии состоит в смелости и хладнокровии. Быстрота, внезапность появления, частота огня, готовность сняться с места в любой момент и двигаться по дороге, труднопроходимой для кавалерии, — таковы основные качества хорошей копной артиллерии. При такой постоянной перемене места не приходится особенно выбирать позицию; любая позиция хороша, если она расположена близко от противника и недоступна для кавалерии; и именно во время прилива и отлива кавалерийских схваток артиллерия, следуя за набегающими и откатывающимися волнами, должна каждый момент демонстрировать свое превосходство в верховой езде и присутствие духа, выбираясь из этого бушующего моря по любой местности, где не всякая кавалерия рискнет или захочет двигаться следом за нею.

При атаке и обороне укрепленных пунктов артиллерия применяет ту же тактику. Ее главная роль всегда заключается в том, чтобы вести огонь по пункту, откуда при обороне грозит ближайшая и самая непосредственная опасность, а при атаке — по месту, откуда наше наступление может быть отражено с наибольшим успехом. В задачи артиллерии входит также разрушение серьезных препятствий, и здесь применяются различные калибры и виды орудий в зависимости от их характера и действия: гаубицы — для поджога зданий, тяжелые орудия — для разрушения ворот, стен и баррикад.

Все эти замечания относятся к артиллерии, которая во всех армиях придается дивизиям. Но в больших и решающих сражениях самые крупные результаты достигаются резервной артиллерией. Расположенная позади, вне поля зрения и вне сферы огня противника в течение большей части боя, она сосредоточенной массой выдвигается вперед против решающего пункта, лишь только наступает момент для окончательного удара. Построенная полумесяцем на протяжении мили или более, она сосредоточивает свой разрушительный огонь на сравнительно небольшом участке. При отсутствии ответного огня более или менее равной ей по мощности артиллерии получасовой обстрел частым огнем решает дело. Силы неприятеля начинают таять под градом свистящих ядер; в дело вступают свежие резервы пехоты — последняя ожесточенная короткая схватка, и победа одержана. Так Наполеон подготовил атаку Макдональда при Ваграме, и сопротивление было сломлено еще до того, как три наступающие в колоннах дивизии успели сделать хотя бы один выстрел или пойти в штыки. И можно считать, что лишь с этих великих дней существует тактика полевой артиллерии.

Написано Ф. Энгельсом в середине октября — 26 ноября 1857г

Печатается по тексту энциклопедии

Перевод с английского

Напечатано в «New American Cyclopaedia», т. II, 1858г

Hosted by uCoz