К. МАРКС. КОММЕНТАРИИ К
ПАРЛАМЕНТСКИМ ДЕБАТАМ
Лондон, 8 августа. Дебаты об Индии на вчерашнем заседании
палаты общин были вызваны финансовым отчетом Вернона Смита (ныне Великого
Могола и Ману в одном лице) о делах Британской империи в Азии, а также предложением
Брайта о том, чтобы в будущем этот важный вопрос ставился на обсуждение палаты
общин в «подходящее для дебатов» время; эти дебаты мы пока освещать не будем, поскольку
во время перерыва в заседаниях парламента мы намерены дать подробный обзор положения
дел в Ост-Индии.
Предстоящее закрытие сессии парламента
лорд Джон Рассел не мог не попытаться использовать для того, чтобы
нажить себе политический капитал на своем щекотливом положении. Щекотливость
его положения заключается в том, что он уже не в правительстве, но еще
не в оппозиции. В торийской оппозиции место лидера занято, и здесь Расселу
делать нечего. В либеральной оппозиции к руководству рвется Гладстон. В своей
последней, с его точки зрения образцовой, речи по случаю турецкого займа
Гладстон искусно защищал мир с Россией, доказывая, что война ведется за счет
Турции и борющихся национальностей, особенно итальянцев. Рассел предчувствует
ужасные неудачи во время перерыва в работе парламента и крики о мире при
возобновлении его заседаний. Он предчувствует, что мира придется требовать,
прикрываясь либеральными предлогами, тем более что тори оказались в положении
военной партии par excellence {по преимуществу}. Италия — вот предлог для заключения мира
с Россией! Рассел завидует Гладстону, что его первого осенила такая мысль, и
поскольку он уже не может опередить его, заняв первым столь выгодную
позицию, он решил поглотить его мысль, сменив высокий стиль речи Гладстона
на вульгарный. Рассел, в отличие от Пальмерстона, уже не в правительстве, и в
отличие от Гладстона еще не в оппозиции, — это обстоятельство обещает сделать
плагиат прибыльным делом. Поэтому вчера вечером Рассел поднялся с места и начал
свою речь с заверения, что он «не намерен ни преуменьшать, ни преувеличивать ответственность
правительства». Однако ответственность-де эта велика. Только в текущем году на
войну отпущено 45000000 ф. ст., и приближается время, когда надо будет
отчитаться за эту колоссальную сумму. На Балтийском море флот ничего не добился
и видимо ничего не добьется. На Черном море перспективы не лучше. Изменившаяся
политика Австрии позволяет России перебросить свои войска из Польши и других
мест в Крым. На азиатском побережье турецкая армия стоит перед катастрофой.
Надежда на посылку туда в качестве подкрепления иностранного легиона
численностью в 20000—30000 человек исчезла. Он-де сожалеет, что его венские
депеши не были представлены парламенту. Турецкий посол полностью соглашался с
ним относительно приемлемости мира на основе последних австрийских предложений.
Если продолжать войну вопреки воле Турции, то в будущем речь пойдет уже не о
гарантиях займов, а о субсидиях. Пьемонт присоединился к западным державам, но
за это он с полным основанием требует изменения положения в Италии. Рим
оккупирован французами, Папская область — австрийцами; эта оккупация
поддерживает деспотию как там, так и в Королевстве обеих Сицилии, и мешает
итальянскому народу последовать примеру Испании. Оккупация Россией Дунайских
княжеств послужила предлогом к нынешней войне. Как увязать с этим
франко-австрийскую оккупацию Италии? Независимое положение папы, а вместе с
этим и европейское равновесие находятся под угрозой. Нельзя ли договориться с
Австрией и Францией об изменениях в форме управления Папской областью, что дало
бы возможность вывести оттуда войска? И, наконец, ничего не говорящий совет:
министры-де должны соглашаться на заключение лишь почетного мира, но в то же
время им не следует упускать случая для мирных переговоров.
Пальмерстон ответил, что он не из тех людей,
которые взяли на себя большую ответственность за объявление войны, а затем
робеют перед ответственностью за ведение этой войны. Он-де не таков.
(Пальмерстон действительно знает, что влечет за собой «ответственность».)
Условия мира, заявил Пальмерстон, зависят от результатов войны, а результаты
войны — от различных обстоятельств, то есть от случая. (Следовательно, случай
несет ответственность за результаты войны, а результаты войны ответственны за
условия мира.) Насколько ему (Пальмерстону) известно, Турция полностью
разделяет взгляды Франции и Англии. А если даже это было бы не так, то следует
помнить, что Турция является лишь средством, а не целью в борьбе против
России. «Просвещенные» западные державы должны-де лучше знать, чем дряхлеющая
восточная держава, что является выгодным. (Какой превосходный комментарий к
объявлению войны против России, когда войну называли простой «оборонительной
войной» в защиту Турции, комментарий к пресловутой Венской ноте, которую
«просвещенные» западные державы хотели навязать Турции и т. д.) Что касается
Италии, то это, мол, вопрос деликатный. В Неаполе положение ужасное, а почему?
Потому что Неаполь является союзником России, союзником деспотического государства.
Что же касается положения Италии, оккупированной Австрией и Францией
(недеспотическими государствами?), то, «хотя введенная там форма правления и не
созвучна чувствам народа», однако оккупация необходима для поддержания
«порядка». Впрочем, Франция-де сократила количество войск в Риме, а Австрия
полностью вывела войска из Тосканы. Пальмерстон закончил свою речь здравицей в
честь союза с Францией, который, по его словам, стал теперь настолько тесным,
что по ту и другую сторону Ла-Манша управляет, собственно, лишь «один кабинет».
Только что Пальмерстон осуждал Неаполь за его союз с деспотическим
государством! А теперь он поздравляет Англию с таким же союзом! Вся соль речи
Пальмерстона заключалась в том, что ему удалось закончить воинственными
тирадами ту самую сессию, которую он так легко сумел удержать от каких-либо воинственных
дел.
Рассел, разумеется, не постеснялся
использовать в настоящее время Италию в качестве фальшивого предлога для заключения
мира, подобно тому как после своего возвращения из Вены он использовал Польшу и
Венгрию в качестве фальшивого предлога для продолжения войны. Рассел не постеснялся
забыть, что, будучи премьером в 1847—1852гг., он позволил Пальмерстону сначала
взбудоражить Италию лживыми обещаниями, а затем оставить ее во власти Бонапарта
и короля Фердинанда, папы и императора. Это не беспокоило Рассела. Он
беспокоился о том, как бы вырвать у Гладстона «итальянский предлог» и присвоить
его себе.
Написано К. Марксом 8 августа 1855г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» №371, 11 августа 1855г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого