К. МАРКС. СЛЕДСТВЕННАЯ КОМИССИЯ
Лондон, 7 марта. Слухи о предстоящем роспуске парламента под тем
предлогом, что следственная комиссия компрометирует союз с Францией,
по-видимому, подтверждаются. Корреспондент газеты «Morning Advertiser» замечает по этому поводу:
«Кто придал комиссии гласный характер?
Лорд Пальмёрстон, который, как утверждают, намерен распустить парламент. Робак,
который требовал расследования и добился его, настаивал на секретности. Лорд
Пальмёрстон, который высказывался против расследования, но вынужден был
уступить в этом вопросе, стоял за гласность. Сначала он заставляет комиссию
избрать самый предосудительный с точки зрения наших внешних союзников путь, а
затем предосудительность этого пути служит для министра основанием, чтобы
распустить парламент, прекратить расследование и втихомолку посмеяться над тем
и другим».
В этой связи газета «Morning Herald» пишет в передовой статье между прочим следующее:
«Когда союзные армии заняли свои позиции
под Севастополем, английский контингент в численном отношении был сильнее
французского; последовавшее затем опустошение рядов нашей армии целиком объясняется
недостатком резервов на Средиземном море и организованной милиции в самой
Англии, так как в силу этих причин английская армия была лишена необходимых
подкреплений. Попытка впутать в дебаты имя наших союзников является едва
прикрытой уловкой со стороны отчаявшихся и бессовестных людей, стремящихся
отвести от себя следствие, которое, как они знают, должно оказаться роковым для
их будущей политической карьеры. Лорд Кларендон, используя обходные пути, добивался
свидания с французским императором с единственной целью заставить его сделать
заявление или высказать суждение, которое можно было бы истолковать как неодобрение
следственной комиссии. Теперь, когда это удалось, министры-патриоты ставят себе
целью запугать палату угрозой роспуска и апеллировать к стране под лозунгом: союз
с Францией в опасности!»
Совершенно очевидно, что если эта уловка
служит английскому правительству для того, чтобы избавиться от следственной
комиссии, то вместе с тем она наносит вред и союзу с Францией и подготавливает
таким образом как раз то, что она якобы должна предотвратить. Французский союзник
уже скомпрометирован утверждением, что от комиссии следует отказаться, потому
что она-де может раскрыть компрометирующие французского союзника «деликатные и
опасные» тайны. Упразднение комиссии говорило бы против него гораздо больше,
чем может сказать сама комиссия. К тому же самое поверхностное знакомство с
постоянными колебаниями общественного мнения Англии убеждает нас в том, что
упразднение комиссии или роспуск палаты, воспринятые как большая уступка
иностранной державе, сделанная якобы по требованию Бонапарта, вызовет при
первом же удобном случае ответную реакцию — попытку сильнейшего противодействия
французскому влиянию.
Из отчетов о двух первых заседаниях
следственной комиссии приведем показания генерала сэра де Лейси Эванса. На
Мальте, куда был послан чиновник интендантства незадолго до того, как армия
отбыла из Англии, он к своему удивлению узнал, что ни одного мула закуплено не
было. В Скутари не были сделаны необходимые приготовления для убоя скота и
выпечки хлеба. Уже тогда обнаружилось, что некоторые установленные
казначейством правила сильно препятствуют нормальной работе. Эванс твердо
уверен, что в начале войны господствовала иллюзия, будто все дело уладится без
единого выстрела, а потому нет надобности создавать различного рода склады.
Хотя интендантство находится под контролем главнокомандующего, однако оно тесно
связано также и с казначейством (следовательно, с премьер-министром), и его
чиновникам, по-видимому, внушали, что было бы сумасбродством производить
расходы, необходимые для настоящей войны. В Варне почти ничего не было
подготовлено для приема раненых. Все, очевидно, были убеждены в том, что в этой
войне раненых не будет. Ничего не было сделано, чтобы дать возможность армии
немедленно начать полевые действия. Когда русские перешли Дунай, Омер-паша
обратился к англичанам за помощью, но ему ответили, что армия не располагает
необходимыми транспортными средствами, о которых, разумеется, следовало бы
позаботиться гораздо раньше. Правительство все еще ждало нот и протоколов из
Вены и не прилагало больших усилий к тому, чтобы подготовить армию к походу. За
такое промедление ответственно, конечно, правительство, а не интендантство. Русские
начали уже осаду Силистрии, а армия все еще не была готова к выступлению.
Обеспечение армии продовольствием возложено на два ведомства — на интендантство
и на управление главного квартирмейстера. Конфликты с интендантством стали
обычным явлением. Чиновники интендантства, возможно, были бы хорошими писарями
в казначействе. Фактически они только перепиской с казначейством и занимались.
На войне же они оказались совершенно непригодными. Заготовка продовольствия
даже на расстоянии 18 миль от Варны представляла величайшую трудность. Персонал
интендантства в Варне оказался столь малочисленным, что пришлось выделить для
интендантской службы 100 унтер-офицеров. Высокая смертность среди солдат в
Варне объясняется главным образом подавленным настроением, которое явилось
следствием томительного и продолжительного бездействия.
Говоря о положении войск в Крыму, де Лейси
Эванс повторил частью уже известные факты — недостаток продовольствия,
обмундирования, бараков и т. д. Приведем лишь следующие его высказывания по
этому вопросу, интересные своими подробностями:
«Престарелый Филдер, стоявший во главе
интендантства еще во времена похода на Пиренеи, ныне главный квартирмейстер,
никогда не советовался с ним о нуждах его (Эванса) дивизии, а он обязан был это
делать; он (Эванс) настаивал на выполнении этой обязанности, но Филдер отклонил
его требование. Филдер, хотя и подчинен Раглану, но наряду с этим состоит в
непосредственной переписке с казначейством». «Использование артиллерийских и
кавалерийских лошадей для доставки фуража было крайне нецелесообразным. В результате
оказалось, что его (Эванса) пушки в последнее время были лишь наполовину
обеспечены лошадьми». «Дорога от балаклавской гавани в лагерь была сильно
размыта и покрыта грязью. Если бы 1000 солдат поработали в течение 10 дней, они
сделали бы ее пригодной для езды, но он предполагает, что всех людей, которых
можно было бы использовать для этой цели, отправили на рытье окопов».
В заключение Эванс объясняет, почему
растаяла английская армия под Севастополем:
«Я убежден в том, что недостаток в подвозе
обмундирования, продовольствия и топлива не вызвал бы в армии такой ужасной
смертности и заболеваний, если бы солдаты не были так переутомлены рытьем
окопов. Изнурение людей принесло чрезвычайный вред. Численность солдат была с
самого начала совершенно недостаточной для той работы, на которую они были
брошены. Чрезмерное напряжение сил во время ночной работы явилось, несомненно,
главной причиной всех страданий армии».
Написано К. Марксом 7 марта 1855г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung №117, 10 марта 1855г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого