К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС. ПОСЛЕДНЕЕ АНГЛИЙСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО

 

Отмечая приход к власти правительства лорда Пальмерстона, которому, как мы полагаем, предстоит недолгая и не слишком блестящая карьера, мы считаем уместным кратко остановиться на истории предшествовавшего ему правительства. Трудно сказать, что в будущих исторических исследованиях будет особо отмечаться в истории этого правительства — первоначальные ли его притязания, важность ли событий, участником которых оно оказалось, его беспрецедентная бездарность или позор, сопровождавший его падение.

Следует напомнить, что лорд Абердин и его коалиция пришли к власти в результате голосования, опрокинувшего 16 декабря 1852г. правительство Дерби. Дизраэли при голосовании за предложенный им бюджет остался в меньшинстве. Бюджет был отвергнут большинством в 19 голосов под тем предлогом, что предлагаемое им расширение подомового налога и прямого налогового обложения в целом противоречит принципам разумной политической экономии, провозглашенным вигами и пилитами. В действительности же исход голосования решила ирландская бригада, руководствующаяся, как известно, соображениями вовсе не теоретического характера, и даже у так называемых либералов и либерал-консерваторов слова разошлись с делом, поскольку они в своем собственном бюджете воспроизвели многие предложения Дизраэли и заимствовали большую часть его аргументации. Во всяком случае тори были свергнуты, и после нескольких схваток и бесплодных попыток была создана коалиция, благодаря которой, по выражению лондонской газеты «Times», Англия подошла теперь «к началу политического тысячелетнего царства». Это тысячелетнее царство продолжалось ровно 2 года и 1 месяц и закончилось полным провалом и катастрофой в обстановке всеобщего негодования английского народа. Та же газета «Times», которая провозгласила, что воцарение «всех талантов» означает начало, тысячелетнего царства, больше всех других газет содействовала падению этого кабинета.

«Таланты» предстали перед парламентом 10 февраля 1853 года. Они вновь провозгласили ту самую программу вигов, которую лорд Джон Рассел предлагал еще в 1850г. и которая очень скоро привела к отставке министерства. Что касается главного вопроса, парламентской реформы, то его, оказывается, нельзя было обсуждать до «следующей сессии». Пока же стране предлагалось удовлетвориться менее важными, но более многочисленными и более практическими административными реформами, такими как судебная реформа, введение новых правил для железных дорог и улучшение дела народного образования. Уход лорда Джона Рассела из министерства иностранных дел, где его заменил лорд Кларендон, был первым из перемещений, столь характерных для этого талантливого правительства, перемещений, всегда приводивших к созданию новых должностей, новых синекур, к установлению новых окладов для верных приверженцев правительства. Рассел в течение некоторого времени являлся членом кабинета, не имея других функций, кроме функции лидера палаты общин, и не получая оклада; однако очень скоро он стал домогаться этого блага и, в конце концов, удостоился ранга и звания председателя Тайного совета с круглой суммой годового содержания.

24 февраля лорд Джон внес в палату свой билль об отмене ограничений прав евреев, но этo кончилось ничем, так как палата лордов доложила билль под сукно. 4 апреля он предложил билль о реформе образования. Именно таких бесцветных и жалких биллей только и можно было ожидать от министерства бездельников. Тем временем Пальмерстон, исполняя должность министра внутренних дел, раскрыл новый пороховой заговор — известное дело о ракетах Кошута — Хейла. Напомним, что по распоряжению Пальмерстона на ракетной фабрике г-на Хейла был произведен обыск и было конфисковано много ракет и взрывчатого вещества; дело очень раздули, а при обсуждении его в парламенте 15 апреля Пальмерстон придал ему еще большее значение своими загадочными намеками. Все же по одному вопросу Пальмерстон высказался совершенно открыто: он объявил себя главным осведомителем континентальной полиции в отношении эмигрантов и был при этом так же откровенен, как сэр Джемс Грехем в 1844г. в деле с перлюстрацией писем Мадзини. В конце концов, благородный осведомитель был вынужден по существу прекратить это дело, поскольку единственным обвинением, которое могло быть предъявлено г-ну Хейлу, было то, что его фабрика взрывчатых веществ находилась на расстоянии более близком от предместий Лондона, чем это предусмотрено законом. Грандиозный заговор, преследовавший якобы цель взорвать вею Европу, свелся к простому нарушению полицейских правил, караемому штрафом!

Теперь снова настала очередь Рассела. В своей речи в палате 31 мая он так сильно обидел католиков, людей, при помощи которых он получил свой пост, что члены правительства —-ирландцы немедленно подали в отставку. Это было слишком тяжелым ударом для «прочного правительства». Поддержка со стороны ирландской бригады являлась первым условием его существования, и поэтому Абердин в письме к одному из ее членов был вынужден отмежеваться от своего коллеги, а Расселу в парламенте пришлось взять свои слова обратно.

Самым важным вопросом, обсуждавшимся на этой сессии парламента, являлся билль об Ост-Индии. Министерство предлагала продлить хартию Ост-Индской компании еще на двадцать лет, не внося при этом никаких существенных изменений в систему управления Индией. Это предложение оказалось неприемлемым даже для данного парламента, и от него пришлось отказаться. Решено было предоставить парламенту право аннулирования хартии, при условии уведомления об этом Компании за год. Сэр Чарлз Вуд, бывший бесталанный канцлер казначейства в кабинете Рассела, демонстрировал теперь свои способности в Контрольном совете, то есть в совете по делам Индии. Все предложенные реформы сводились к нескольким незначительным и малоэффективным изменениям в системе судопроизводства и к свободному замещению гражданских должностей и военных постов, требующих специальных знаний. Но реформы эти были простым предлогом; суть билля сводилась к следующему: жалованье председателя Контрольного совета сэра Чарлза Вуда повышалось с 1200 до 5000 фунтов стерлингов; вместо 24 директоров, избираемых Компанией, оставалось лишь 18, из которых 6 директоров назначались правительством; это усиление правительственной опеки отнюдь не умаляло их достоинства, так как жалованье директоров увеличивалось с 300 до 900 ф. ст., а председатель и вице-председатель должны были получать по 1000 фунтов стерлингов. Не удовлетворившись такого рода расточительством государственных средств, решили отделить пост генерал-губернатора Индии, являвшегося одновременно и губернатором Бенгалии, от поста последнего и создать также новое, подчиненное ему президентство с новым губернатором для собственно района Инда. При каждом из этих губернаторов должен быть, разумеется, свой совет, а должности в этих советах — это высокооплачиваемые и весьма выгодные синекуры. Какое счастье для Индии, что наконец-то она будет управляться в соответствии с подлинными принципами вигов!

Затем обсуждался бюджет. Эта изумительная финансовая комбинация так же, как и план ликвидации государственного долга, представленный г-ном Гладстоном, столь обстоятельно разбиралась на страницах «Tribune», что нет необходимости вновь излагать все ее детали. Многое в его проекте было заимствовано из бюджета Дизраэли, в свое время вызвавшего такое негодование добродетельного Гладстона; и тот и другой бюджеты предусматривали снижение пошлины на чай и расширение прямого налогового обложения. Некоторые из самых важных статей бюджета были навязаны великому финансисту, после того как его контрпредложения неоднократно проваливались в парламенте; такова статья об отмене налога на газетные объявления и статья о распространении на земельную собственность налога на наследство. От проекта реформы системы патентов, несколько раз пересматривавшегося в процессе обсуждения, пришлось отказаться. Бюджет, составленный с претензиями на законченную систему, в ходе дебатов превратился в какую-то бесформенную mixtum compositum {мешанину} из не связанных между собой малозначительных статей, которые вряд ли стоили и сотой доли времени, потраченного на их обсуждение.

Что касается уменьшения государственного долга, то в этом вопросе Гладстон потерпел еще более сокрушительное фиаско. Его план, составленный с еще большей претензией, чем бюджет, свелся к выпуску 2¹/₂-процентных бон казначейства вместо однопроцентных векселей казначейства, на чем публика теряла 17г процента от общей суммы; в результате этого плана пришлось выкупить, к величайшему неудобству публики, все находящиеся в обращении векселя казначейства и на 8 миллионов облигаций Компании Южных морей; он привел также к полному провалу бон казначейства, которые никто не желал приобретать. В результате этих замечательных мероприятий г-н Гладстон смог с удовлетворением убедиться в том, что к 1 апреля 1854г. кассовая наличность казначейства за год сократилась с 7800000 до 2800000 ф. ст., другими словами, непосредственно накануне войны наличные средства государственной казны уменьшились на пять миллионов. А между тем, как видно из секретной переписки сэра Сеймура, правительство еще за год до войны должно было знать о том, что война с Россией неизбежна.

Новый билль о лендлордах и арендаторах в Ирландии, внесенный на обсуждение тори Нейпиром еще при министерстве лорда Дерби, прошел в палате общин, по крайней мере по видимости, с согласия министерства, но палата лордов отвергла его, и Абердин 9 августа выразил свое удовлетворение этим результатом. Билль о ссылке, билль о навигации и другие билли, ставшие законами, были унаследованы от кабинета Дерби. Билли о парламентской реформе, о реформе народного образования и почти все билли относительно судебной реформы пришлось отложить. Английские виги сочли бы, видимо, за несчастье для себя, если бы какое-либо из их мероприятий избежало подобной участи. Единственный билль, который прошел и который можно считать по праву принадлежащим данному министерству, — это великий акт об извозчиках, но и его пришлось изменить на следующий же день после того, как он был принят, из-за всеобщего возмущения извозчиков. Даже правила для извозчиков «все таланты» не сумели ввести в действие.

20 августа 1853г. Пальмерстон закрыл сессию парламента, заверив парламент, что народ может быть спокоен в отношении затруднений на Востоке; Дунайские княжества-де будут эвакуированы, порукой чему служит «его вера в честность и личные качества русского императора, которые побудят его вывести свои войска из Дунайских княжеств!» 3 декабря стало известно, что русские уничтожили турецкий флот при Синопе. 12 декабря четыре державы направили в Константинополь ноту, в которой фактически требовали от Порты больших уступок, чем даже в ноте, направленной ранее венским совещанием. 14 декабря английское правительство телеграфировало в Вену, что оно не считает синопские события препятствием для продолжения переговоров. Пальмерстон был полностью согласен с этим, а на следующий день подал в отставку — официально якобы из-за разногласий по поводу предложенного Расселом билля о парламентской реформе, в действительности же для того, чтобы показать общественному мнению, что он ушёл в отставку по причинам внешней политики и политики в вопросе о войне. Достигнув своей цели, он через несколько дней вернулся в кабинет и таким образом избежал всех неприятных объяснений в парламенте.

В 1854г. дело началось с отставки одного из младших лордов казначейства г-на Садлера, бывшего одновременно правительственным маклером ирландской бригады. Скандальные разоблачения в ирландском суде лишили правительство одного из его талантов. Затем обнаружились новые скандальные дела. Г-н Гладстон, добродетельный Гладстон, пытался пристроить на пост губернатора Австралии одного из своих родственников, своего личного секретаря некоего Лоли, известного лишь в качестве азартного любителя скачек и биржевого игрока, но, к счастью, эта затея очень скоро провалилась. Тот же Гладстон оказался в неприятной близости к пороку и вследствие того, что некий О'Флаерти, который работал у него и получил свой пост благодаря ему, скрылся с немалой суммой государственных средств. Другой субъект, по фамилии Хейуорд, написал лишенный всякой литературной и научной ценности объемистый памфлет против Дизраэли и получил за это от Гладстона в виде на­грады должность в Совете попечительства о бедных.

Парламент возобновил свою работу в начале февраля. 6 февраля Пальмерстон сделал заявление о том, что внесет билль о создании милиции в Ирландии и Шотландии, но когда война 27 марта была действительно объявлена, он счел своим долгом не вносить билля до конца июня. 13 февраля Рассел внес свой билль о парламентской реформе только для того, чтобы через десять недель «со слезами на глазах» взять его обратно, опять-таки из-за объявления войны. В марте Гладстон внес свой бюджет, запросив лишь «ту сумму, которая потребовалась бы для того, чтобы доставить обратно 25000 солдат, собирающихся в данный момент покинуть британские берега». Благодаря своим коллегам, он теперь освобожден от этой заботы. Тем временем царь, придав гласности секретную переписку, вынудил фран­цузский и английский кабинеты объявить войну. Эта секретная переписка, начинающаяся депешей Расселу от 11 января 1853г., показала, что английские министры уже в тот период были полностью осведомлены об агрессивных намерениях России. Все их утверждения относительно честности и личных качеств Николая, относительно миролюбивой и умеренной позиции России выглядели теперь как бесстыдные выдумки, рассчитанные лишь на то, чтобы ввести в заблуждение Джона Буля.

7 апреля лорд Грей, испытывая страстное желание получить пост военного министра, дабы подорвать дисциплину в армии, подобно тому как ему удалось, возглавляя управление колониями, вывести из повиновения почти все колонии Британской империи, разразился филиппиками против нынешней организации военного управления. Он потребовал объединения всех военных ведомств под начальством одного военного министра. Эта речь дала министрам возможность создать в июне посредством отделения военного министерства от министерства колоний новый пост — пост военного министра. Таким образом, все осталось в таком же плохом состоянии, как и прежде, появилась лишь новая должность с новым окладом. Рассматривая деятельность парламента в период этой сессии в целом, можно было бы подвести следующие итоги: было внесено семь важных биллей; три из них: билль, об изменении закона о переселении бедных, о народном образовании в Шотландии и об изменении текста парламентской присяги — видоизмененный билль о правах евреев — были отклонены; три других: билль о предотвращении подкупов избирателей, о реорганизации гражданской службы и о парламентской реформе — были взяты обратно; один билль, о реформе Оксфордского университета, прошел, но в совершенно измененном виде.

Здесь нет необходимости говорить о ведении войны, о дипломатических усилиях коалиции — все это свежо в памяти каждого. Парламент, работа которого была прервана 12 августа прошлого года, снова собрался в декабре, чтобы спешно провести два совершенно неотложных мероприятия: билль об иностран­ном легионе и билль об использовании в добровольном порядке милиции как таковой для несения военной службы за пределами страны. Оба эти билля и по сей день остаются на бумаге. Тем временем были получены сообщения о бедственном положении британской армии в Крыму. Это вызвало возмущение общественного мнения; факты были вопиющими и неоспоримыми; министрам пришлось подумать об отставке. Парламент собрался в январе, Робак заявил о своем предложении, лорд Джон Рассел сразу же исчез, и в результате дебатов, продолжавшихся всего лишь несколько дней, «все таланты» потерпели неслыханное в истории парламента поражение и были свергнуты.

Великобритания может похвастаться не одним бездарным правительством, но такого бездарного, жалкого, алчного и в то же время такого самонадеянного кабинета, как кабинет «всех талантов», никогда еще не было. Этот кабинет начал с безудержного хвастовства, пробавлялся спорами о пустяках, терпел поражения и кончил таким позором, какой только может выпасть на долю человека.

Написано К. Марксом и Ф. Энгельсом 1 февраля 1855г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» №4321, 23 февраля 1855г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского