Ф. Энгельс. ПОЛОЖЕНИЕ АРМИЙ В ТУРЦИИ

 

Когда были получены первые известия об оккупации Добруджи русскими, и еще задолго до того, как истинный смысл их перехода через Дунай мог стать понятным из их последующих действий, мы высказали мнение, что основной целью этого маневра является не что иное, как улучшение их оборонительной позиции. Все предпринятые ими с тех пор шаги, а также шаги их противника подтвердили, что дело обстояло именно так. Русские послали в Добруджу от 40000 до 50000 солдат, которые, судя по наиболее достоверным сведениям, продвинулись не дальше линии Чернавода—Кюстенджи. По-видимому, столько же, если не больше, они послали в Калараш, расположенный напротив Силистрии, с намерением держать эту крепость под угрозой, а при благоприятных условиях и атаковать ее. Они отвели все войска, находившиеся к западу от Бухареста, за исключением арьергарда, который, будучи не в силах дольше удержаться перед Калафатом, по-видимому, предпринял небольшой поход на противоположный, сербский берег Дуная, вероятно, для того, чтобы показать пренебрежение русских к нейтралитету Сербии и посмотреть, какое впечатление произведет на сербское крестьянство присутствие нескольких русских мундиров, или, быть может, для того, чтобы создать предлог для оккупации этой страны Австрией.

Мы, несомненно, в ближайшем будущем услышим о том, что вся Малая Валахия очищена русскими. Каковы же тогда будут их позиции? Их фронт пройдет от Тырговиште через Олтеницу и Калараш на Чернаводу и оттуда через Дунай до Черного моря у Кюстенджи. Это такая позиция, при которой можно потерять больше, чем приобрести. И так оно и обстоит с русскими, хотя само по себе это сокращение фронта для них выгодно. В то же время оно означает передвижение их войск влево, благодаря чему их линия отступления, ранее являвшаяся как бы продолжением этого фронта, теперь располагается позади него и перпендикулярно к нему. Два месяца назад Омер-паша мог бы отрезать им путь отступления, просто перейдя Дунай в любом пункте между Силистрией и Гирсовой; теперь этой возможности у него нет, разве, пожалуй, посредством высадки войск близ устья Днестра. Именно в этом и заключается главная выгода маневра русских, выгода, которую не умаляет даже опасность расположения корпуса в Добрудже в форме прямоугольника, одна сторона которого ограничена сильной позицией неприятеля, вторая — морем, а остальные две — двумя изгибами Дуная, причем для связи, переброски подкреплений или отступления имеется всего три моста.

Но этим исчерпываются преимущества русских. Они добились такой позиции, с которой можно отступать, но не наступать. Перед их фронтом, от Олтеницы до Чернаводы лежит Дунай, который можно перейти всего в нескольких пунктах, причем пункты эти защищены либо мощными батареями на господствующем берегу, либо, как например у Силистрии, постоянной крепостью. Дальше, от Чернаводы до моря, идут озера и болота Карасу, Траянов вал (все проходы в котором вновь приспособлены для обороны), крепость Кюстенджи, а на фланге, в Черном море — союзный флот. За Дунаем, а также за Траяновым валом тянется сравнительно бесплодная местность, по преимуществу возвышенная и пересеченная во всех направлениях крутыми оврагами, которые прорыты многочисленными реками, без каких-либо мостов. Эту местность, разумеется, нельзя считать непроходимой для войск, но пройти по ней может только армия, твердо рассчитывающая достигнуть удобной позиции, встретить слабого противника и по окончании перехода найти в изобилии продовольствие и корм для лошадей. В данном случае, однако, дело обстоит как раз наоборот. Если русские предпримут наступление от Траянова вала и от Олтеницы и Туртукая на Базарджик и Разград, им придется оставить часть войск для блокады Силистрии и наблюдения за Рущуком. Ослабив таким образом свои силы, они переходят эту труднопроходимую местность до Разграда и Базарджика, и где они оказываются? Да прямо перед отрогами Балканских гор, которые пересекают их операционное направление и которые им нужно пройти, разбившись на отдельные отряды, по нескольким расходящимся дорогам. Предположим, что они попытаются это сделать; тогда их отдельные отряды рискуют быть разбитыми по частям выступающей из Шумлы концентрированной армией неприятеля, которой они ни в коем случае не смогут отрезать пути отступления. Но предположим даже, что они преодолели все эти препятствия и появились, скажем, со 100000 солдат в окрестностях Варны и Шумлы — что тогда? Шумла так расположена, что не только может быть защищена 40000 человек против 100000 нападающих, но эти превосходящие силы даже не в состоянии будут сдержать уступающее им по численности турецкое войско. В то же время Шумла прикрывает Варну, которая с другого фланга прикрывается союзным флотом. А Варна и Шумла вместе образуют гораздо более сильную позицию, чем позиция Верона — Леньяго на Адидже, когда в 1848г ее удерживал фельдмаршал Радецкий, теснимый со всех сторон пьемонтцами и итальянскими повстанцами. К тому же, в добавление к Шумле и Варне имеются еще Рущук и Силистрия, расположенные в направлении неприятельских флангов и которые, при всей их кажущейся слабости, не могут быть атакованы с успехом, пока главные силы турецкой армии имеют возможность организовать вылазку из Шумлы в любом направлении. Обе крепости расположены на Дунае, Силистрия — напротив правого центра нынешней русской позиции, Рущук — на ее правом фланге. Они могут быть блокированы только на правом берегу реки, а это значит, что осаждающие должны расположиться непосредственно между этими крепостями и Шумлой, куда, судя по всему, Омер-паша стягивает большую часть своих войск. Любое войско, осаждающее Рущук и Силистрию, должно, следовательно, быть достаточно многочисленным, чтобы противостоять не только гарнизонам этих крепостей, но еще по крайней мере двум третям турецкой армии, сосредоточенным в Шумле. С другой стороны, если русская армия предпримет наступление через Базарджик, она тоже должна быть достаточно многочисленна, чтобы противостоять двум третям армии из Шумлы в открытом поле. Кроме того, должны быть выделены войска, чтобы блокировать Варну, хотя бы с северной стороны, а по возможности также и с южной; ибо если Варна не будет блокирована, то ее нельзя взять, а если она не будет взята, русские не смогут перейти через Балканы. Если к тому же принять во внимание войска, необходимые для обеспечения коммуникаций между отдельными корпусами на протяжении всего расстояния от Рущука до Варны и для обеспечения снабжения, станет совершенно ясно, что для успешного наступления на Шумлу и Варну — два решающих пункта турецкой обороны в восточных Балканах — русские должны иметь силы, более чем вдвое превосходящие те силы, которые турки смогут сосредоточить в Шумле.

Из всего этого видно, что турки действовали очень умно. Уход из Добруджи — первое определенное и неоспоримое доказательство большого военного искусства Омер-паши. Не стоило удерживать эту область и ее крепости. Вместо того чтобы нести поражения и потери в людях и материальной части, турецкий генерал сразу приказал своим войскам оставлять каждый пункт, как только становилось возможным это сделать, не ставя под удар безопасность общего отступления, и отходить к Траянову валу. Таким образом, русские легко добились кажущейся победы, в то время как турки наносили им серьезный ущерб и заняли свою настоящую оборонительную позицию, не дав противнику времени ответить им тем же самым. Турки держат гарнизоны только в важных пунктах и там, где главная армия или флот, находящийся в Черном море, могут поддержать их. Поэтому они в случае нужды могут сосредоточить между Варной и Шумлой не менее 80000—90000 человек и еще усилить эту армию, быстро отозвав на прежние позиции часть войск, которые были посланы в Калафат без каких-либо серьезных к тому оснований, только лишь из-за политической паники. Но чтобы русские могли переправить через Дунай количество войск, вдвое или еще больше превышающее эту цифру, — такая возможность исключена, во всяком случае в ходе данной кампании. Утверждая это, мы предполагаем, что в их намерения входит энергичное наступление, и не учитываем возможного прибытия вспомогательных англо-французских войск, после чего всякая попытка перейти через Балканы была бы безумием. Мы рассмотрели вопрос именно в этом свете, потому что нам важно показать настоящее положение нынешних участников войны. И можно с уверенностью сказать, что если бы ее вели между собой только русские и турки, то даже после того, как последние, в силу дипломатических проволочек, утратили превосходство, необходимое для наступательных действий, Константинополь, по крайней мере в этом году, был бы свободен от угрозы вторжения русских.

Написано Ф. Энгельсом 13 апреля 1854г

Печатается по тексту газеты

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» №4065, 28 апреля 1854г в качестве передовой

Перевод с английского