К. МАРКС. ЗАМЕТКА ПРОТИВ КАРЛА ГРЮНА
«Trier'sche Zeitung» поместила статью, помеченную «Берлин,
20 марта», по поводу моей не вышедшей еще из печати брошюры «Противоречия в
системе экономических противоречий г-на Прудона, или Нищета философии».
Берлинский корреспондент превращает меня в автора помещенной в «Rhein- und Mosel-Zeitung» и в других местах корреспонденции об
этой брошюре, о сочинении Прудона и о деятельности его переводчика, г-на Грюна.
Он вновь и вновь величает меня «редактором бывшей «Rheinische Zeitung»» — выражение, заимствованное у
брюссельского корреспондента, т. е. автора упомянутой корреспонденции. Наш друг
распространяет свои инсинуации, «опираясь на знакомство с современным
положением печати в Германии». По мне, он может не только в своих инсинуациях,
но и во всем своем литературном бытии «опираться на знакомство с современным
положением печати в Германии». Я уступаю ему это столь превосходно испытанное
на практике «знакомство с современным положением печати в Германии». Но на этот
раз оно не послужило ему «опорой».
Так называемому берлинскому корреспонденту
достаточно было бы лишь прочитать мои высказывания о Прудоне в «Критической
критике», чтобы убедиться, что корреспонденция, против которой он ополчается,
хотя и могла быть прислана из Брюсселя, ни в коем случае не может принадлежать
мне уже по одному тому, что в ней Прудон и г-н Грюн «рассматриваются как
равноценные величины».
Моя критика Прудона написана по-французски.
Прудон будет иметь возможность сам на нее ответить. Письмо, которое он
написал мне еще до появления его книги, решительно не говорит об его склонности
— в случае критического отзыва с моей стороны — поручить г-ну Грюну и его
присным взять за него реванш.
«Что же касается переводчика прудоновского
сочинения по политической экономии», то берлинскому другу остается только
запротоколировать свое мнение о том, что «мы здесь в Берлине почерпнули
множество всевозможных знаний» из
книги г-на Грюна «Социальное движение во Франции и Бельгии», и поэтому достоинство
этого произведения не вызывает никаких сомнений. Следует только хорошо себе
представить, что значит, когда «мы здесь в Берлине» вообще приобретаем
кое-какие «знания», и особенно же, когда мы почерпнули «множество всевозможных
знаний», обогатившись ими за один прием и в качественном и в количественном
отношении! Мы здесь в Берлине!
Отождествляя меня с брюссельским, или
упомянутым корреспондентом, берлинский, или псевдоберлинский корреспондент
заявляет:
Грюн, «вероятно, должен поплатиться за то,
что имел несчастье познакомить немецкое общество раньше д-ра Маркса,
«редактора бывшей «Rheinische Zeitung»», с достижениями зарубежного социализма».
Наш друг, бесспорно, проявляет весьма
живой талант в сочинительстве своих догадок! Я хочу ему sub rosa {по секрету} сообщить,
что, по моему мнению, «Социальное движение во Франции и Бельгии» г-на Грюна и
французское и бельгийское социальное движение, за исключением некоторых имен и
дат, не имеют между собой ничего общего. Но вместе с тем я должен его заверить,
что меня так мало интересовало «ознакомление немецкого общества» с моими
«достижениями» в изучении книги г-на Грюна о социальном движении во Франции и
Бельгии, что я спокойно оставил лежать без движения рукопись написанной мною
год тому назад подробной рецензии на сочинение г-на Грюна и только теперь сдаю
ее для напечатания в «Das Westphälische Dampfboot», принужденный к этому берлинским другом. Рецензия представляет
собой дополнение к написанной Ф. Энгельсом совместно со мной работе «Немецкая
идеология» (критика новейшей немецкой философии в лице ее представителей
Фейербаха, Б. Бауэра и Штирнера и немецкого социализма в лице его
различных пророков). Обстоятельства, которые помешали и теперь еще мешают
печатанию этой рукописи, будут, может быть, изложены читателям в другом месте в
качестве дополнения к характеристике «современного положения печати в
Германии». Отдельное опубликование нисколько не противоречащей цензурным
предписаниям рецензии на книгу Грюна не встречало, однако, никаких затруднений;
единственное небольшое препятствие состояло в том, что книгу эту мы не считали
заслуживающей специальной критики, и только в обзоре всей бесцветной, пошлой
литературы немецкого социализма нельзя было, упоминая о г-не Грюне, обойти
молчанием эту книгу. Но теперь, после выступления берлинского друга, отдельное
опубликование этой рецензии приобретает более или менее юмористическое
значение: оно должно показать, каким образом «немецкое общество знакомится» с
«достижениями зарубежного социализма», и в особенности показать, какой жаждой
и какой способностью к приобретению «множества всевозможных знаний» обладаем «мы
здесь в Берлине'». Из этого также станет видно, нужно ли было мне прибегать
к мелким нападкам в мелких газетных статейках, если бы даже в мое намерение
входило воспрепятствовать продвижению «Социального движения во Франции и
Бельгии» г-на Грюна. Наконец, даже берлинский друг не сможет отказаться
публично засвидетельствовать, что если бы я в самом деле вознамерился
«познакомить немецкое общество с достижениями зарубежного социализма» в том
смысле, как он это понимает, и действительно боялся встретить в лице своего
предшественника конкурента, то мне ежечасно следовало бы молить судьбу: «Избавь
меня от какого-либо предшественника или же, еще лучше, ниспошли мне в качестве
предшественника г-на Грюна».
Пару слов еще по поводу моей «высокомерной
претензии считать себя достигшим высшей ступени человеческой мудрости».
Кто другой мог привить мне эту болезнь,
как не г-н Грюн, который (см., например, предисловие к его книге «Строительные
камни») находил, что в моих исследованиях в «Deutsch-Französische Jahrbücher» разгаданы последние загадки мира, так же как теперь в
политической экономии Прудона; подобно тому как он превозносит теперь Прудона
как обладателя истинной точки зрения, он уверял относительно меня (см. «Neue Anekdota» Грюна), что я «уничтожил конституционную
и радикальную точку зрения». Г-н Грюн предварительно напоил меня ядом, дабы
иметь потом повод упрекать меня за оказанное этим ядом действие! Но пусть берлинский
друг успокоится! Я пребываю в добром здравии.
Брюссель, 3 апреля 1847г.
Напечатано в «Deutsche-Brüsseler-Zeitung» №28, 8 апреля 1847г. и в «Trier'sche Zeitung» №99, 9 апреля 1847г.
Карл Маркс
Печатается по тексту «Trier'sche Zeitung», сверенному с текстом «Deutsche-Brüsseler-Zeitung»
Перевод с немецкого